закрыл внешнюю дверь на засов. Пока глаза не привыкли к полумраку, он видел лишь светлые ромбы из прорезей. Немудрено, что старший инструктор всегда первым приходил к наказанным, если те были достаточно слабыми, чтобы заплакать, или дерзкими – чтобы говорить. Ганнон поднял глаза и увидел максиму над дверью: «Власть карать и не наблюдать кару составляет жестокость». Жестокость не считалась злом, но могла быть его составляющей в другой максиме. Как ни старался, но юноша не смог вспомнить такой.
Он быстро нашел нужную ему книгу и положил на стол, рядом со списками Иссура. Свечей было в избытке, оставалось только зажечь: как всегда, огниво не поддавалось его усилиям. Искры, если и высекались, не могли поджечь трут. Намучавшись, он спустился на кухню со свечой и поджег фитиль от открытого огня. Повар предпочел отвернуться и сделать вид, что занят готовкой.
Списки имен пролетали перед глазами, Ганнон подсчитал примерный возраст буянов, исчезавших в Отлив, сравнил с тем, что было в списках из Маяка. Оставалось сличить с записями приюта. Понемногу чистый лист пергамента заполнялся, но работа была изнурительной. Когда раздался стук в дверь, юноша очнулся и поглядел на свечи, уже короткие, дневной свет в прорезях тоже почти иссяк. Звук повторился громче, со второго раза Ганнон понял, что это был условный стук, – Виннар вернулся.
Помотав головой, тяжелой от бесконечных имен и дат, Ганнон подошел к двери и отворил ее.
– Господин старший инструктор! – воскликнул Виннар, войдя с шутливым поклоном, но в кресло он опустился тяжело. Капитан глянул в сторону двери-окна и помрачнел, похоже, вспомнив, где был сейчас глава приюта. На обычно гладко выбритом лице Виннара проступила щетина, под глазами пролегли темные круги. Он жестом пригласил друга присесть на сидение напротив.
– Так здесь лучше громко не стучать. – Ганнон кивнул в сторону входа.
– Да, верно, но теперь можем себе позволить. – Улыбка вернулась на лицо Виннара, он устало потер виски.
– Ничего?
– Ничего. Перевернули весь город.
– Видел я твоих ребят, больше интересовались торговцами.
– Да знаю, я знаю… Но работаем с тем, что имеем, толковые тоже по городу прошлись. Есть тут выпить? – Капитан быстро пошарил под столом и действительно выудил из-под него наполовину пустую бутыль вина и чаши. Из-за приоткрытой двери послышались шаги – Виннар покачал головой, прикрыв глаза, но продолжал разливать.
– Капитан, я понимаю ситуацию, но это покои нашего… бывшего… я требую уважения… – сбивчиво говорил брат-инструктор в серой робе, вошедший следом за Виннаром. Мужчина явно запыхался и раздраженно смотрел на Ганнона, занявшего комнату почившего главы.
Тень, пробежавшая по лицу Виннара, была хорошо знакома Ганнону: он приготовился действовать, но его друг лишь встал со стула и резко развернулся, держа руки на рукоятях мечей.
– Ты покинешь эту комнату через минуту. Выбирай
