и отправили.
– Не выдумывай, – кривит губы бабушка, – если этих неучей из министерства никто не проконтролирует, они наворотят с три короба.
– Да у них инструкция на инструкции инструкцией погоняет.
– И в них прописано, что при отлове сфинксов должен присутствовать один из представителей семьи, – строго.
– Прям так и написано? Не большуха? Не глава семьи, а просто один из представителей? – раздражение прорывается в каждом слове.
– А ты мой, – кивает бабушка. – И я тебя умоляю не бери с собой эти твои игрушки. Еще не хватало, чтоб тебе хранение и изготовление нелегальных артефактов приписали. Твой отец меня с потрохами съест, если ему придется вызволять дочу из тюрьмы.
– Этим всем не придется заниматься, если ты, как и обещала, наконец-то поедешь со мной. Родители тебе и комнату подготовили…
– Лерочка, говорила уже. Дела закончу и тогда хоть помирать.
– Эти дела никогда не закончатся, правда?
– Давай на следующей неделе об этом поговорим. А сейчас иди, собирайся.
Лера, тяжело вздохнув, поднимается с кровати и стремительно уходит, в последний момент сдержавшись не хлопает дверью. Разговоры бесполезны, они уже третью неделю повторяются по кругу и не двигаются с мертвой точки. Но что с этим делать, Лера не представляет.
***
– Да чтоб тебя, – берцы скользят в липком, вязком снегу и Костя чуть не падает. – Все Леньке выскажу по поводу уборки, – такой же липкий, как и под ногами, снег крупными хлопьями падает на головы и плечи, оставаясь сугробами на тёмной спецовке.
Костя оглядывается на отряд: егеря вереницей идут по едва протоптанной тропинке вдоль стен Меншиковского дворца. Ветер со стороны Благовещенского моста кидает в лицо шмотки колючего, холодного. Шмотки, похожие на снежки, которые кто-то собрал и теперь развлекается, соревнуясь в меткости. Неприятно, через шаг приходится сплёвывать и вытирать глаза. Впереди Университетская набережная. Соболев слышал, как экскурсоводы говорят про древнеегипетских сфинксов «украшение», «редкости» и даже «защитники». Костя иногда диву дается, что у бездарей считается защитой города. Если бы они знали хотя бы десятую часть…
За спиной Кунсткамера со своими уродцами. Благо они ни на какие праздники не бунтуют. А вот сфинксы, их в городе много. Пришлось открывать дополнительный набор егерей, чтобы усилить бригады. Особенно эту. Иначе с «защитничками» им просто так не справиться. Точно хотя бы один вырвется и побежит по городу народ пугать.
Костя проверяет экран мобильника, один за другим от отрядов приходят уведомления «на месте».
– Хорошо, что метель, – старший егерь, Михалыч, похожий скорее на медведя в этой свой облепленной снегом шубе, оглядывается по сторонам, когда отряд останавливается у сфинксов. Михалыч как будто шеей не может крутить, всем телом поворачивается то направо,
