этой фразы лицо матушки приняло более благодушное выражение. Мне удалось ее успокоить и отвести подозрения.
– Что ж, дитя мое, в таком случае полагаю наш утренний разговор завершенным. Желаю, чтобы солнечные кристаллы осветили твой сегодняшний день.
– Желаю Вам, матушка, чтобы солнечные кристаллы освещали всю Вашу жизнь.
После этой фразы я встала и покинула покои матушки. Оставалось только ждать, пока отец соизволит меня принять.
***
День был омрачен томительным ожиданием. Что бы я ни делала, я не могла ни на секунду избавиться от мыслей о браке. Перед глазами все время стояло надменное лицо Герберта Лумберта Андерта Шмальского, а в ушах звучали его слова…
***
(Три года назад)
Это был мой первый бал Восхода Кристаллов. Шестнадцатилетняя, совершенно юная, я дебютировала в этом сезоне, и мне предстояло выбрать, кому же я отдам предпочтение в праве на мой первый танец. Кандидатов было немного, в том сезоне дебютировали и более привлекательные варианты, но все же какой-никакой выбор у меня был.
Был, пока в мою кулуарную не ворвался он.
– Ваше Высочество, для меня большая честь лицезреть Вас, и уверен, что осчастливлю Вас известием, что первый танец Вы танцуете со мной.
– Мне кажется, что для начала Вы могли бы осчастливить меня, представившись, потому как я не знаю Вас и не могу говорить с Вами, – наверное, я не могла оскорбить его больше. Быть неузнанным для первого холостяка того сезона, что может быть хуже! Впрочем, с такими манерами неудивительно, что он все еще холостяк.
Он поджал губы и с выражением абсолютного недовольства процедил:
– Герберт Лумберт Андерт Шмальский, третий принц Второго Королевства.
– Рада нашей встрече, но смею Вас огорчить, Вы не заявлены в моем листе желающих подарить мне первый танец.
Его лицо позеленело от злости, взгляд перекосился, и он стал надвигаться на меня всей своей массивной фигурой.
– Нет, это я смею Вас огорчить, – отступать было больше некуда, а ситуация превращалась из неприличной в крайне неприличную, потому что, заметь кто-то нас в таком положении, сплетен, а возможно и брака, было бы не избежать.
– Этот танец, а также все танцы Вы будете танцевать со мной всю Вашу жизнь.
Он провел рукой по моим волосам и практически прижал к стене.
– Вы непозволительно близко стоите ко мне, я прошу Вас отойти, – хотелось расплакаться и сбежать, но я старалась сохранять рассудок и самообладание.
Он позволил себе наклониться еще ниже и прошептал мне на ухо:
– Я буду с Вами так близок, как я захочу, тогда, когда я захочу, и столько, сколько я захочу. И в Ваших интересах быть покорной и покладистой, как и положено хорошей принцессе и хорошей жене, – сказав это, он отодвинулся от меня, улыбнулся самой гадкой ухмылкой, развернулся и пошел к выходу,
