ее к себе и уговаривает не смотреть…
Похожий на высушенную мумию старик говорит Петру Евгеньевичу: «Умрет одна – умрут обе. Я огласил условие, дальше решай сам».
Боль усиливалась. Видения сменяли друг друга, не давая как следует рассмотреть их, не то чтобы понять. Лана уже не пыталась сдерживать стоны, превратившиеся в крики, на которые никто не реагировал, хотя на этаже еще были люди. Но когда боль стала совершенно невыносимой, все неожиданно прекратилось.
Лана успела сделать вдох, когда осознала, что больше не лежит на полу в туалете, а стоит на покрытом пеплом холме. Она снова вернулась в прошлое и была теперь маленькой шестилетней девочкой, которая смотрела на черноволосого подростка, стоящего на коленях рядом со входом в одну из вероятностей. Ему досталась череда не по возрасту, и вряд ли там ждало что-то хорошее. Но мальчик не собирался сдаваться и уже поднимался, чтобы войти в новую вероятность и вылететь оттуда спустя пару минут. Упрямый, но такой потерянный. Совсем как Ян, когда ему в очередной раз доставалось от пьяного отца.
При воспоминании о брате, сердце Ланы болезненно сжалось, и она шагнула навстречу мальчику. Но горячая ладонь ее спутника легла на плечо, останавливая.
– Я хочу помочь. Он не выберется сам – слишком рано попал сюда.
– Никто не получает ношу не по силам, – промурлыкал голос у нее за спиной, но рука исчезла.
Лана сделала еще шаг вперед, но мальчик уже исчез в вероятности, и ей ничего не оставалось, как ждать.
– Видишь? – продолжал голос. – Он не сдается и не примет помощь от такой малявки, как ты. К тому же, если ты уйдешь по той дороге сейчас, лишишься моей защиты. Пока не позовешь…
– Пока не позову? – переспросила Лана, не до конца понимая, о чем речь.
– Да, пока не позовешь. Не позовешь меня. Но если уйдешь с ним, то и звать будешь уже его, пока не откажешься. Но я тебя сотворил и знаю, что не откажешься. И пусть эта жизнь для тебя первая, ты не можешь не понимать, что порой один выбор накладывает отпечаток на все последующие, перекрывая их.
Не понимала. А мальчик уже вылетел из портала и в отчаянье молотил кулаками землю, матерясь одновременно на двух языках, одним из которых был русский. И сейчас еще сильнее походил на Яна, потому Лана больше не раздумывая бросилась к мальчику, преградив собой вход в новую вероятность. Он уже поднялся и не глядя отстранил Лану со своего пути, но она вцепилась ему в руку и умоляюще заглянула в глаза.
– Помоги мне! – неуверенно начала она: просьба о помощи была единственным, что запомнилось из наставлений спутника.
– Что? – мальчик перевел на нее удивленный взгляд, словно только что заметил.
– Мне нужна помощь… твоя.
Свободной рукой она показала на астральную тропу, по которой можно было безопасно вернуться в реальный мир, и при этом попасть в собственное тело. Мальчик недоверчиво проследил за ее жестом и нахмурился. Лана, испугавшись, что он сейчас оттолкнет ее и
