бы, тебя убивать больше не собиралась. А ты, – она повернулась к Яну, – спать, наверное, хочешь?
Ее прохладные пальцы легли на щеку и заскользили по ней, поглаживая. И Ян вдруг вспомнил, что и правда не спал больше суток, а потому кивнул. Глаза закрылись сами собой и больше не собирались открываться. Падая, он качнулся назад, но его заботливо подхватили, и голос, похожий на голос отца, недовольно спросил:
– И в чью светлую голову пришла идея заставить парня держать провалившуюся в череду вероятности выгоревшую?
Ответом было нестройное «он сам» от Сени с Ванькой, и одновременно с этим почти неслышное Дэна:
– Она вернула огонь, Макс. И синекожая сука вернулась за нею.
Глава 6. Демон Максвелла
Долина утопала в густом тумане, из-за которого на расстоянии вытянутой руки все терялось в серо-молочной дымке. Под босыми ногами Ланы хлюпало: то ли обильная роса, то ли недавно прошедший дождик, и она успела не один раз пожалеть о неудачном выборе обуви для выставки. Прилетевший в лицо ветер заставил вздрогнуть и поежиться от холода, но принес с собой звук гонга, а значит, впереди было еще что-то, помимо бесконечного тумана. Лана обхватила себя за плечи, потерла их, пытаясь согреться, потом решительным шагом направилась на звук.
Картинка сменилась неожиданно, словно механизм игры посчитал ее действия верными и прогрузил следующую сюжетную локацию. Поначалу показалось, что перед ней грот, но вскоре все прояснилось, и она увидела каменную кладку и стоящего в арке Будду. По бокам от статуи располагались вазы с лотосами, впереди – округлая подставка для свечей и благовоний. Принюхалась, но ничего не почувствовала, провела рукой над пламенем свечи – результат тот же. Получалось, что она одновременно существовала и нет, как призрак… Или это всего лишь сон? В пользу последнего говорила быстрая смена мест действия, где Лана никогда не бывала в реальности. И если сны – привет сознанию от бессознательного, то, может именно здесь ее ждет подсказка о том, как вернуть память?
Лана, решив не паниковать раньше времени, осмотрелась и обнаружила справа от арки кое-что интересное: на отполированном до блеска полу сидел пожилой монах и чинно выводил на бумаге иероглифы. Он делал небольшой росчерк кистью, отводил ее в сторону, любовался получившейся линией, проводил новую – и так по кругу. Движения были настолько плавными и грациозными, что старческие пятна на руках и лысой голове казались нарисованными. Но Лана откуда-то знала, что старику уже минуло больше сотни лет, и он давно хотел бы оставить этот мир, вернувшись в Колесо Сансары. Перед монахом сидел черноволосый подросток и хмурил брови, с каждым мазком кисти становясь все мрачнее и мрачнее.
– Это бред! – не выдержал мальчик и вскочил на ноги. – Бред, понимаете?! А учиться я как по-вашему должен?
– Учителя смогут навещать тебя здесь. Они будут творцами, чем не всякий ребенок может похвастаться.
Монах закончил выводить иероглиф, отложил
