руки на моей талии. От мятного аромата конфетки захотелось снова поморщиться, но я удержалась.
Макс сверлил меня зеленым взглядом, не дыша и не отвлекаясь ни на секунду. И я вдруг потеряла счет времени. Перестала слышать проезжающие мимо машины. Забыла, кто я и где нахожусь.
Разве у людей бывают такие зеленые глаза? Будто смотришь на сочную летнюю траву, покрытую утренней росой. И где-то там в капельке росы затерялся этот невероятный переливчатый оттенок – цвет теплого летнего утра.
И не скажешь, что обладатель таких глаз мог добровольно выбрать Север.
– Чего уставилась? – спросил он чересчур резко, сбрасывая наваждение. Его руки закончили измерение, и парень зафиксировал, – Твоя тощая талия даже шестидесяти сантиметров не набрала. Всего пятьдесят семь.
– Три сантиметра я выблевала в унитаз утром, так что не переживай –не такая уж я и тощая, – я показала язык и вернулась в машину.
Навигатор показывал, что до Казани оставалось около ста двадцати километров. Макс еще выглядел вяло, а я достаточно освоилась за рулем, так что согласилась остаться за капитана, пока не подберемся ближе к городу. Максим пристегнул ремень, и мы двинулись в путь.
– За что ты его любишь? – спросил полярник, разрывая звенящую тишину. Пока я пыталась понять, что он от меня хочет, Макс ответил сам, горько ухмыляясь: Глупый вопрос. Королева легко любить.
– Мне не нужны его деньги, если ты об этом, – совершенно серьезно ответила я и была полностью честна.
Финансовое благополучие Пети – лишь его неотъемлемая часть. Как родинка или плоскостопие. Мы же не можем влюбиться в кого-то из-за плоскостопия? Как бы романтично это ни было.
– Ну-ну, – скептически отметил Макс, – Тогда что делает его избранным?
Что делает Петю избранным? Как странно, что ни разу за девять месяцев наших отношений я не задала себе этот вопрос. У нас все так быстро закрутилось, что я не успела и глазом моргнуть, как оказалась в коконе любви и заботы. В коконе. Значит ли это, что я всегда нуждалась в безопасном уютном уголке? И Петя дал мне его – безопасный уголок в двести с лишним квадратных метров с нереальным видом на Москву.
– Никто не любил меня, кроме него, – тихо призналась я, а Макс в ответ криво усмехнулся.
– Ты не представляешь, скольких он любил до тебя, – как-то грубо произнес он, и мне стало неприятно, – Он с тобой ради секса. Готов поспорить, вам даже поговорить не о чем. Однажды настанет день, когда ему надоест спать с тобой.
– Держи при себе предсказания, Нострадамус* хренов, – уверенно высказала я, однако почему-то неосознанно крепче сжала руль.
В наших отношениях действительно было много секса и мало разговоров, но разве это плохо? Мы молоды и бесконечно влюблены. А наговориться успеем на пенсии.
– И ты никогда не спрашивала у него, за что он тебя любит? – продолжал допытываться полярник.
– Что за тупой допрос? – не выдержала я, – Как-то корыстно любить человека за что-то! Любят просто так.
– Просто так люди
