грамотно всё, прямо на пятёрочку с плюсом.
– На неделе, – кивает он, – приедет Марта с наладчиками. Мы оборудование уже разгрузили, но пока ничего не запускали. Так что работы будет выше крыши. Казанцева, Марта, колхозники – будем всё отрабатывать, налаживать и потихоньку запускать. Но вопрос сбыта мы не прорабатывали.
– Часть сбыта отдадим на откуп Цвету. Как не прискорбно, но в нашей империи ему отдаётся не самая последняя роль.
– Уркам отдавать продажи? Это как-то странно. Что они умеют? Сколько смогут выпьют, а остальное перебьют?
– Дядя Юра, за рубежом мафия занимается торговлей наркотиками и все основные бабки делает на этом. Наш наркотик водка. Да, ты прав, я тоже думал, что нужно будет осваивать и массовый продукт. Таксисты, притоны, поезда, дискотеки, шашлычки и прочее отдадим блатным. Они в этом плане ближе к народу. Так что им и сподручнее.
– Ну, может быть. Но этого мало, мне кажется.
– По мере развития производства будем расширять сбыт. Нужно будет выходить в соседние области. Как там наш Игорёша поживает? Через магазины тоже нужно будет сбывать.
За разговорами время пролетает быстро, и я не замечаю, как мы оказываемся на месте. Мы подъезжаем к металлическим воротам, они открываются, и мы оказываемся в большом дворе, ограждённом забором из железобетонных плит.
Я выхожу из машины и разглядываю здание, похожее на то, где производится колбаса. От ворот к нам ковыляет мужичок в расстёгнутой телогрейке.
– Юрий Платоныч, – окликает он Большака. – Там к тебе начальство какое-то пожаловало.
– Какое начальство? – хмурится Платоныч.
– Да кто их знает, – пожимает плечами привратник. – Докýмент показали и всё, пущай, говорят и дело к стороне.
– И где они сейчас?
– Так тама, – машет он рукой – в цеху. Ходють, всё обсматривають, интересуются. Только я что сказать могу? Ждите говорю, может кто и подъедет из спецов наших…
– Хм, странно, – качает головой Большак. – Пойдём-ка глянем, что это за начальство такое.
Мы быстро идём в сторону здания и заходим в цех. Здесь в полумраке стоит оборудование. Что-то распаковано, а что-то ещё в ящиках. И между этими ящиками действительно ходят двое. Им лет по сорок, лица постные, одеты они в серые плащи, на головах шляпы. Весь их внешний вид кричит о том, что они из органов.
– На ловца и зверь бежит, – громко восклицает один из них, увидев нас.
– Прошу прощения, – говорит Большак, – но посторонним здесь находиться запрещено.
– Да какие же мы посторонние? – смеётся тот же мужик. – Мы самые, что ни на есть, свои. Вы Большак? А мы как раз к вам.
Он достаёт из внутреннего кармана красную корочку и небрежно раскрывает перед Платонычем.
– Я подполковник Самойлов из ОБХСС. Хочу с вами поговорить, о том, что тут у вас происходит. Очень надеюсь, что речь не идёт о цехе по незаконному
