мраком неизвестности. К часу дня стало светлее, небо расчистилось. Туман будто сползал вниз и казался под нашими ногами какой-то движущейся морской пучиной. И вот среди этой пучины стали появляться в различных местах черные островки. Они быстро росли, превращаясь в холмы, а затем в горы. Туман еще с большей быстротой стал нестись вниз влево и, подобно театральному занавесу, открыл перед нами перспективу той сцены, где должен был разыграться следующий акт кровавой борьбы.
Впереди перед нами я узнал оставленный нами Падыжван, а дальше от него высоты Гассан-Калы.
Позиция Кубинского полка командовала над местностью, причем она от левого фланга повышалась вправо. Обстрел был до 2000 отличный, но сильно пересеченная местность могла быть хорошим подступом для противника, особенно в сфере артиллерийского огня. Влево от нас, отделяясь оврагом, были дербентцы. Их позиции были значительно ниже наших, и большая часть их хорошо была видна нам. Как казалось, у них было большое оживление, строились окопы, прокапывались дорожки, подносился дерн и т. п. Осмотрев участок 2-го батальона, я установил два пулемета в середине его (между 5-й и 6-й ротами), а два поместил в прорыве (перед оврагом) между нами и дербентцами.
Рытье окопов местами встречало большие трудности, опять-таки из-за каменистости грунта. Пришлось при помощи дерна строить наносные окопы (из дерна складывался бруствер), что, конечно, представляло для противника хорошую цель.
Но вдруг где-то глухо прогремел орудийный выстрел, и через несколько секунд над окопами дербентцев мы увидели разрыв. Затем второй разрыв опять над ними. Люди прекратили работу, попрятались. Через несколько минут над нами такая же история. Также пришлось приостановить работы, отвести людей за противоположный скат, оставив наблюдателей. Наша артиллерия начала отвечать. Судя по стрельбе, противник вел пристрелку. К вечеру все стихло. Ночью мы продолжили работы по рытью окопов сменами, чтобы до утра их закончить, после 10 часов были высланы от каждого батальона разведки, чтобы обнаружить неприятельскую пехоту.
Через час в различных местах впереди послышалась стрельба, которая спустя несколько минут прекратилась. Разведка, вернувшаяся около 12 часов, обнаружила охранение противника в 4–5 верстах от нашей линии на высотах восточнее (в нашу сторону) от Падыжвана. Подобные разведки велись непрерывно целую ночь. Они большей частью доходили до сторожовки[31] противника, но иногда на пути сталкивались с их разведчиками. Меня удивило, почему каждый раз при отправке новой партии на разведку было столько желающих идти вперед. Даже мои пулеметчики, которые вовсе не должны были ходить, и те стали проситься. Дело объяснилось просто: в удачных случаях в ранцах убитых турок находили люди табак и иногда кое-что съестное. Охота была рискованная, но, очевидно, тоска «по цигарке» брала свое.
Ночью начал падать снег, который не переставал до утра. День 28 октября начался спокойно. Падавший снег не позволял далеко видеть, и артиллерия
