командир посадил меня под арест и освободил лишь по прибытии полка на стоянку. Утешили меня от этого неприятного происшествия полученные мною письма. Г-жа Б. сообщала мне, что она уже оправилась от болезни и выезжала. Мой двоюродный брат Николай[29] сообщил также подробности о ней.
5 апреля. Пятница.
Дневка в Себеже. Полковник Посников и другие наши офицеры выразили мне сочувствие по поводу вчерашнего приключения со мной, это меня очень тронуло. Бибиков, несмотря на причиняемые ему обиды, говорил больше всех и возмущался, что полковник Криднер поступил со мной так строго.
6 апреля. Суббота.
Трушули, в двух верстах от штаба полка, расположившегося в с. Ляхово. Воздух уже весенний, но сильный дождь мочил нас весь переход. Местность, по которой мы проходили, чудная, и если бы я не промок до костей, то несомненно с большим наслаждением любовался бы ею. Мы остановились для отдыха в открытом поле, что не особенно приятно во время ливня. В Трушулях мне отвели отвратительную комнату, переполненную всякими насекомыми, без пола, но и ею я не мог воспользоваться, так как я был дежурным по полку и за неимением какого бы то ни было экипажа должен был отправиться верхом с рапортом в Ляхово. Встреча с командиром была холодная, он как будто избегал объяснений, а я старался как можно скорее освободиться от него. Я объявил полковнику Посникову, нашему батальонному командиру, что я слагаю с себя ответственность за правильность совместного движения ротного фургона совместно с остальными полковыми фургонами; полковник Криднер отменил свое распоряжение и объявил, что не настаивает, чтобы все 12 фургонов шли вместе, а время отправления каждого ротного фургона предоставляет усмотрению ротных командиров. Следовательно, мой арест привел к желанному результату – перемене приказа в благоприятном смысле для всех моих товарищей, и этим я был вполне удовлетворен.
7 апреля. Воскресенье.
Каширино. Местность, по которой мы шли, страшно бедна. Вся дорога усеяна нищими и слепыми. В нищете виновны владельцы, но интересно, кто виноват в таком громадном количестве слепых. Арендаторы, желающие вытянуть как можно больше барышей, обременяют крестьян такой непосильной барщиной, что у них не остается свободного времени для работы на себя. Это мне сообщил крестьянин, принадлежавший некоему Шадульскому, который сдал крестьян в аренду русскому купцу. Само же население этой местности склонно к лени. Князь Дадиан, который постоянно ворчит, стонет и жалуется на тяжесть похода, сегодня неожиданно набрался храбрости и захотел перепрыгнуть через ручеек, но плохо рассчитал и, вместо того чтобы попасть на противоположный берег, упал в воду по самую шею. Я оставил подле него унтер-офицера, но к довершению несчастья командир полка проезжал мимо и, увидав смешную фигуру князя Дадиана, очень возмутился и отдал приказ, чтобы князь Дадиан в наказание нес службу рядового во время всего похода.
8 апреля. Понедельник.
Шавелки. Штаб полка в Росицах. Местность чудная. Проходя через
Пущин Николай Николаевич (1792–1848), прапорщик л. – гв. Литовского полка, двоюродный брат П. С. Пущина. В 1813 г. произведен в подпоручики. Впоследствии генерал-лейтенант, командир Дворянского полка.
