сознания
Лиз открывает глаза. Перед ней молчаливый кот. Он больше не играет, не подмигивает, а терпеливо ждет.
«Я убила медработника. Я до сих пор не знаю, как ее зовут», – написала Лиз.
– Хорошо, что вы это вспомнили. Наш расчет, что ваша встреча с Ю-ли поможет вам вспомнить, оправдался полностью. Должен отметить, что вы заключили с медработником договор на полное использование. За границей, откуда к нам пришла эта норма, такие договоры более распространены, чем у нас. Они называются full human’s use. В рамках этого договора вы можете использовать человека в своих целях. После заключения договора человек переходит в статус объекта использования. Подобное применяется в договорах рабочих заводов и, собственно, в договорах тех, кто решит стать бесполым медработником или работником сферы обслуживания. Objects of full human’s use contract, этот термин мы считаем предпочтительным во внутренних документах, перевод не передает полноты понятия, они должны выполнять вашу волю вплоть до сознательной гибели или получения тяжких травм при необходимости. Они могут стать донорами или объектами исследований, не разрешается откровенный садизм без анестезии. Ваш проступок в том, что вы попадаете под эту статью административного кодекса. Штраф вам был назначен, ваш муж его оплатил. Поэтому, как я и объяснял вам раньше, вы перед законом чисты и можете быть свободны.
Лиз кивнула и вопросительно посмотрела на кота. Он зашуршал документами, на экране слева от нее появились текстовые массивы документов. Она могла остановить их и ознакомиться, но Лиз махнула рукой, закрыв меню. «Что грозит Ю-ли?» – спросила Лиз, пальцы ее дрожали, она не с первого раза попадала в нужную клавишу, авторедактор моментально все исправлял.
– Марфа Юмашева проходит как свидетель. Она свободна и может в любой момент покинуть это здание. Как и вы, она сознательно не желает этого делать. Нам необходимо знать, зачем вы разработали этот план? Еще раз оговорюсь, что убийство objects of full human’s use contract не является преступлением, а классифицируется как проступок.
«Кто убил ее отца? Вы же уже знаете это? Я точно знаю, что это не Ю-ли», – Лиз требовательно посмотрела на кота.
– Ваши дела объединены, поэтому я могу вам об этом сообщить. Убийство Юмашева Виталия Андреевича совершили его вторая дочь и жена, которая по факту также является его дочерью. Думаю, что для вас не секрет то, что главы родов практикуют продолжение рода со своими дочерьми и внучками. Эти термины уже давно устарели, но до сих пор они наиболее четко отражают степень родства между субъектами права, поэтому они были оставлены в корпусе юридического языка. Можете ли вы сказать, кто мог бы подготовить гибель вашего отца?
«Моя мать, но она мне и не мать. Если я правильно поняла, то она мне и мать и сестра. А мой старший брат мне приходится племянником и братом», – Лиз перечитала написанное и пожала плечами. Сначала все это шокировало ее, она не смогла уснуть всю ночь, как разобралась, блуждая по зарослям юридических форм и формулировок,
