в квартиру и без сожаления выкинул в мусорное ведро. На мгновение ему показалось, что в квартире раздался женский смех, но это, конечно, ему лишь показалось.
Глава 7
На следующее утро я встала вовремя. Кошмаров не было, но я чувствовала себя не в своей тарелке. Вчера, ложась спать, я перебирала в уме все, что было сказано Ваней и мной, и так и не смогла определить, когда же все пошло не так. Я много чего не рассказала Ване. Например, скрыла от него, что я модель. И хотя эта ложь сейчас шла во спасение, мне было некомфортно просыпаться с ней этим утром. И в ближайшее время, когда я пойму, что буду готова к этому небольшому риску, я расскажу ему правду. Лучше об этом, чем о другом. О том, к чему мне самой было страшно возвращаться даже в воспоминаниях.
Мой телефон в очередной раз пропищал, оповещая о сообщениях в мессенджере. Первое, что мне открылось, было от Софи. Она прислала мне свое селфи, где она корчила очень грустную рожицу, на фоне нашей бывшей школы с подписью, что мы учимся лишь для школы, а не для жизни. Она всегда умела меня рассмешить. Вчера я лишь обмолвилась ей о внезапном свидании с Ваней, но говорить на эту тему еще не хотела. Мне хотелось понять свои чувства самостоятельно, а она стала бы примерять все на себя, будучи куда опытней в этих вопросах. Я сделала селфи со смешной рожицей на фоне своих “любимых” розовых стен и написала: “Сколько бы я всего узнала, если бы не ходила в школу”. Бернард Шоу, увидев такой мой самопроизвол, перевернулся бы в гробу, хотя с другой стороны, мне всегда казалось, что в нашем современном мире он был бы очень харизматичным и смешным дядькой.
Следующее сообщение было от мамы. Она как всегда желала доброго утра и зачем-то, сверившись с прогнозом погоды в Москве, привела пример того, что я могла бы надеть сегодня в школу, как будто мне не семнадцать лет, а три годика. Иногда, ладно, не иногда, а очень даже часто, мне хотелось предъявлять ей свой паспорт, чтобы она вспоминала, сколько мне лет. Я пожелала ей доброго утра и хорошего дня в надежде, что она не будет сегодня звонить. Но я ошибалась. Она позвонила мне, когда я закрывала за собой входную дверь, чтобы спросить об успехах в школе, о том, что сегодня на мне все-таки одето, и не забываю ли я ухаживать за кожей лица. Ох, мама, если бы ты знала, кто ждал меня внизу, ты бы спрашивала совсем о другом… Я попрощалась с ней очень быстро, скорее всего вызвав подозрения, но мне было плевать.
Ваня уже стоял у искусственного водоема, весь в лучах бледно-золотого утреннего солнца, прислонившись к перилам и смотря куда-то вдаль. Весь такой спокойный и безмятежный. Хотелось бы и мне быть такой же спокойной! Я затаила дыхание, рассматривая его, пока он не видел моего приближения. Он был одет в черные джинсы и темно-синюю кожаную куртку, которые, как всегда, прекрасно ему шли. Его волосы были немного растрепанными, и мне тут же захотелось взъерошить их еще больше. На ощупь они были мягкими и нежными. Я это уже знала. А еще, знала, что мне хотелось их касаться слишком часто. Ваня обернулся, нежно улыбнулся мне, и на моей душе
