школьники.
– Я всю душу пред тобой раскрыл. Ты хоть знаешь, каково это, рассказывать не слишком приятные вещи о себе?
– Я боялась. Ты рассказал про свою маму, я боялась показаться… такой же, – запинаясь, проговорила я.
В глазах Вани мелькнули страх и непонимание.
– Откуда мне знать, что ты не такая? Может, это ты играешь со мной? – Его голос, всегда спокойный и уравновешенный, сейчас привлекал внимание других школьников, находящихся неподалеку.
– Я не играю, – прошептала я, потупившись.
– Откуда мне знать, что ты говоришь правду? Ты как будто прячешься за маской, за красивой маской. Но я хочу видеть не только ее, даже если то, что под ней, уродливо, – Ваня замолчал, вглядываясь в меня. – Я рассказал тебе о себе, ожидая, что и ты мне откроешься. Нельзя встречаться с человеком, видя лишь одну его сторону. Теперь ты знакома с частью меня, не слишком хорошей частью. А я тебя совсем не знаю.
Я даже не пыталась оправдаться. Стыд съедал меня изнутри, но я не могла озвучить вслух все, что я могла сказать Ване. Не дождавшись от меня разъяснений, он добавил:
– Я тебя совсем не понимаю. А ты и не хочешь этого! Тебе ведь от этого легче, когда люди не видят тебя изнутри?
Его слова припечатали меня к стене, и не было ни сил, ни желания оправдаться. Он попал в точку. Но в его речи был единственный недочет. Я хотела ему раскрыться, пусть не до конца, не до самой своей глубины, где жили воспоминания, так мучившие меня и не дающие жить нормальной жизнью. Из-за них я и была, как будто бы сломлена.
– Это неправда! – вырвалось у меня.
– Конечно, вот она ты, вся передо мной, как раскрытая книга, – грустно усмехнулся Ваня. – Когда я рассказывал о своей маме, или фотографировал тебя для стенда, ты не могла сказать, ой, а ты знаешь, я ведь тоже модель. Тебе легче было скрыть. А еще твоя фраза про то, что ты не любишь фотографироваться. Да неужели?
– Не люблю. Я только начинающая модель. И это не то, чем бы я хотела заниматься всю жизнь.
– А чем бы ты хотела заниматься? Играть с парнями в блондинку-дурочку? Ты знаешь, как мне надоели такие дурочки?
– Нет… – я заморгала, чтобы не заплакать при нем. Его слова как-то по особенному ранили меня.
– А знаешь, ведь я повелся. На твое “Я не такая, как другие девушки”. Ты показалась мне искренней и настоящей. Но, наверное, мне лишь показалось.
Раздался звонок на урок. Я все еще сидела в кресле, ощущая себя как после холодного душа, оглушенная и потерявшая дар речи.
– Пора на урок!
Ваня встал и направился к классу. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Я села за свою парту, вновь чувствуя на себе любопытные взгляды одноклассников, и игнорируя насмешливый взгляд Мишель и ее подружек. Кто бы знал, как мне сейчас хотелось стать незаметной для всех! Кто бы знал, как мне хотелось оказаться не здесь!
– У тебя классные фотки! –
