не раскрыли нас ни перед кем. Просто там, на Севере, твой отец давно уже считается мертвым.
– Они живы?
– Откуда мне знать, – пожала плечами мама.
– Папа сильно страдал из-за того, что его родители предпочли считать его мертвым?
– Он не показывал этого. Лео, мы были так молоды, когда решили быть вместе вопреки всему. Такой союз, как наш, тогда карался смертной казнью. Только спустя много лет, я поняла, что мы были глупы, когда пытались изменить этот мир. Одной любви мало для этого. И теперь я понимаю его родителей, они отпустили его, чтобы он жил. Да, они были влиятельными северянами, его отец, твой дедушка, был приближенным к Главному. Но даже он, скорее всего, не смог бы ничего изменить. Знаешь что, на всякий случай, сделаем одну вещь… – сказала мама, резко меняя тему.
– Какую?
– Тебе может не понравиться.
Мама взяла мою непослушную прядь волос и осторожно накрутила на свои пальцы. На мой вопрошающий взгляд она ничего не ответила, лишь покачала головой.
Через несколько часов я глядела в зеркало и не могла узнать себя. Мои волосы, волнистые и длинные, как и всегда, были черного цвета. Если присмотреться внимательнее, то можно было различить легкий бронзовый оттенок, последнее напоминание о том, что я когда-то была рыжей. Экберт, когда впервые увидел меня такой, засмеялся и даже чуть не упал с лестницы от неудержимого смеха, спускаясь на ужин.
Мама провернула все очень быстро. Найти нужную траву, которой красился, как оказалось, и мой отец, не составило большого труда. Еще минут десять мама уговаривала меня довериться ей, потому что она уж точно знала, что поможет мне остаться дома. Духи просто не признают во мне ту девушку, которая гуляла в Лесу. На вопрос, откуда бы им знать это, мама пожала плечами. Говорят, что Духи живут в деревьях и знают все. Я не верила в это, но больше всего на свете я желала, чтобы день Отбора прошел, и я вновь продолжила бы ходить в школу, как ни в чем ни бывало. Поэтому я и согласилась на то, чтобы покрасить мои волосы в этот черный, как ночь без луны и звезд, цвет. Мама успокоится, я тоже перестану волноваться, и все в нашем доме войдет в привычный режим. А прежний цвет вернется ко мне через пару недель. Бедный папа, оказывается, красил свои волосы два раза в месяц.
На ужин мама пригласила Ренату, чтобы мы попрощались. Она просто не знала, что и Экберту это тоже было необходимо. Он бросал искоса тревожные взгляды на Ренату, а та делала вид, что не замечала этого. Она весело болтала на пустяковые темы и постоянно хвалила еду моей мамы.
После ужина мы с подругой поднялись в мою комнату. Рената выглядела печальной и задумчивой, но все равно пыталась шутить над моими волосами.
– Ты теперь совсем другая, Лео. Может, настала пора и имя поменять?
– Не смешно. Видишь, какие мы все таки разные. Ты делаешь все, чтобы попасть на Север, а я все, чтобы туда не попасть.
– Я все равно так и не поняла, зачем ты волосы покрасила.
– Чтобы меня не узнали.
– Кто?
