что-то.
– Она знает, что сожжёт тебя с потрохами! Ты видел фейерверк в своём черепе?
Но Диму трясла любовная лихорадка. Глаза, сверкая, блуждали по сторонам. Капли пота выступили над верхней губой, прикрытой аккуратной мушкетёрской бородкой.
– Отлично, – сдался Виталий. – Пойду некролог писать, обожаю мертвецов.
Он улыбнулся, обнажив большие, как из фильма ужасов, клыки. Вампир, а предостерегает! Дима засмотрелся на это зубное украшение.
Приятель сплюнул, развернулся и ушёл, а на его месте возникла, как из преисподней, Соня и протянула тетрадь.
Дима машинально пробежал глазами чужое творение.
– Заготовка, – пояснила она, – с изюминкой. Можно проиграть в стиле, характере, но не в истории. Легче всего развести сюжет.
– Я их сотню придумаю!
– Не получится, их всего тридцать шесть, – покачала та головой. – За тридцать седьмой обещают Нобелевскую премию. Наверное, не дураки эти шведы.
«Тридцать шесть. Шестью шесть. Шесть и шесть. Шестьдесят шесть», – мелькнуло в голове. Почему так подумал?
– Шестьдесят шесть, – удивлённо повторил он.
– Ты всё ещё хочешь меня? – перебила Соня.
Женский голос в голове Димы прокричал:
– Беги без оглядки, это взятка за проход в ад!
Но обволакивающие интонации пассии прошелестели, что он никогда не получит её, если не возьмёт тетрадь. Пространство вокруг мелко затряслось, задрожало.
Соня без стыда улыбнулась и принялась раздеваться, то, прячась, то, появляясь из-за полураскрытых дверей кабинета. Потом голая вышла к нему. Из интимных мест в глаза парня снова полился зелёно-синий цвет, извлекая взамен багрово-жёлтую струю. Эта смесь встретилась между собой, запахло смолой, деревом, кровью, сырым мясом.
– Ты хочешь меня? – шептала Соня. – Действуй.
– Что тебе надо? – напрягся Дима, пытаясь справиться с вмешательством в него.
– Спираль!
Её пальцы описали вызывающе-неприличную фигуру.
– Она не моя.
– А чья? Вспоминай!
Она сплюнула, оделась и жестом заставила его бросить на пол тетрадку.
– Обойдусь! – процедил Дима.
Как по заказу опять нарисовался Виталий.
Соня совершила выдёргивающее движение по спирали, и тот, замерев, хлопал ресницами, пока девушка не исчезла.
– Ты видел здесь её? – ошарашено спросил Дима.
– Нет, – удивился тот. – Она в аудитории!
Виталий оценил вытаращенные глаза приятеля, поднял записи и удалился. Дима уповает на Смотрителей. Размечтался, как те спасут и от Сони, и договорятся с Голливудом, чтобы взяли его в гильдию сценаристов.
Псих! Поменьше надо дружить с ненормальным, а то прощай кино. Нормальный взял бы сюжет Сони. Он – лучший из всего, что приходит в голову. Только пустые мечтатели отказываются от успеха из щепетильности.
Так Виталий сделал опрометчивый
