своего существа, как разорванная от такого напряжения её душа, готова покинуть тело.
– Только не сегодня! – подумала она и рухнула на брусчатку монастырской площади.
Зарево света еще струилось по улицам Кимберли. Отец уже знал, что вирус уничтожен. Это было не сложно. Исцелить выживших – тоже. Его силы, которую эта девчонка пропустила через себя хватило для этого города. При этом она осталась в живых! Чтобы совершить нечто подобное нужна тысяча-другая лет подготовки. Земной жизни человека не хватит, чтобы душа смогла выдерживать такие космические процессы. Она лежала на земле, и Отец помогал ей восстановиться, оккутав её легкой дымкой того, что человек бы назвал заботой. Пророк на многое способна, но если она будет увлекаться такого рода чудесами, то даже от неё не останется ничего, что напоминало бы человека. Ему даже стало интересно какие шрамы внутри её души остались после всего совершенного сейчас, и какая часть её теперь изуродована навсегда. Его Сын в этом плане был более осторожен, но рядом с Пророком он тоже может решиться на своего роду авантюру.
Отца беспокоило то, что в пылу сотворения чуда, Пророк не слышала, как Он предупреждал её, чтобы она была осторожнее в использовании Его силы. Она просто взяла её и пропустила через себя столько сколько считала нужным. Именно для этого нужен будет Его Сын, который уравновесит эту неуёмную ревность. В любом случае, Отец был доволен, как он разыгрывает карты, которые кто-то примет за Проведение. Следующий ход будет в Европе, а пока слава о Пророке Всевышнего захватит этот погибший континент уже концу недели.
Глава 4
Генерал Константин Невский посмотрел через стакан с коньяком на свет, который проникал в его кабинет через раздвинутые темно-бардовые шторы. Коньяк благородно искрился, призывая окунуться в его аромат и послевкусие, чтобы хотя бы на мгновение забыть о скотстве этого мира. Коллеги генерала так и не могли понять, почему он переживает. Его жизнь удалась как ни у кого другого: почет, военные успехи, авторитет и доверие людей Северо-Восточной Федерации при наличии личных внушительных материальных благ. Человек его положения о таком мог только мечтать. Но генерал Невский при всей прагматичности характера оставался восприимчивым к мерзостям геополитических игры.
– Во что играли в детстве все эти кастраты недоделанные? – подумал генерал, продолжая подставлять лучам света стакан с коньяком.
Он сделал небольшой глоток и окинул взглядом родную его сердцу обстановку кабинета. Его синие обои в полоску успокаивали его. Маленьким мальчиком он играл на диване, которые стоял у стены под картиной, на которой была изображена какая-то эпичная танковая баталия. Сколько игрушечных гусениц он стер об плотную обивку дивана, прежде, чем вырасти. А сколько солдатиков завалилось за спинку? Тогда он и представить не мог, что продолжит играть в танчики и солдатиков, но только уже по-настоящему. На штабных картах всё двигали, как в детской игре, если не считать, что за каждой фигуркой стоят люди. Этим его штаб отличался от остальных, в которых уже давно все заменили дисплеи и нейроинтерфейс.
