до сих пор наполнял сердце Мэри и она даже не думала спросить: как такое возможно? Единственное, что её хотелось поскорее увидеть Сына Божия.
– А где?
– В Моем священном городе – в городе Утренней Зари, – ответил голос.
Мэри удерживала каждое слово в своем сердце и все больше исполнялась трепетом. Боль от света теперь наполняла её блаженством. Она сделает всё, чтобы этот свет стал возможен для всех! Она чувствовала в себе необычайную силу для этого подвига, которая подхватила её и несла вверх над всем земным. Память о родителях вернула её назад и тень заметила это.
– Тебе пора, Мариам, – раздался голос таинственного собеседника, называющего себя богом. – Я твой Отец и буду с тобой всегда.
– А папа? – произнесла Мэри и немного сжалась на коврике.
– Он – твой папа, а я – твой Отец, который уже никогда не оставит тебя: не здесь на Земле, не в вечности!
Мэри ничего не поняла, но успокоилась от того, что Бог позволяет её папе остаться тем, кем он для неё является. Она следила за тенью, которая растворилась в лунном свете. После всего, что здесь произошло ей показалось, что она научилась слышать музыку тишины, которая оказалась на удивление мелодичной. Она вытерла кровь ковриком и решила его не брать с собой. Теперь ей предстоит спуститься вниз в безмятежную и серебристую от лунного света саванну..
Спускаясь, она даже не включала фонарик, так как её глаза прекрасно все видели этой холодной южной ночью. Ей не терпелось поделиться пережитым с родителями, тем более, что теперь они по-настоящему будут вместе. Может быть это всего лишь сон? Она остановилась и провела пальцами по носу, на котором еще остались остатки крови. Нет, не сон. Её преисполнила сила, как будто тот свет на вершине открыл в ней какие-то потаенные глубины, о которых она и сама не знала. Она – Пророк Всевышнего! Теперь она понесет божественный свет людям, чтобы они приняли благодать Отца. С этими мыслями она не заметила, как оказалась у подножия горы и уже направилась к дороге, чтобы вызвать такси.
– Эй, девочка! – её окликнул скрипучий, как проржавевшие за десятилетия ставни, голос.
Мэри развернулась и увидела трех мужчин в какой-то потрепанной одежде (насколько можно было судить в лунном свете). Ей показалось, что они приятно удивились такой ночной встрече.
– Ты спустилась сверху? – Мэри кивнула в ответ. – Что там произошло? Мы увидели яркий свет и испугались. Что-то взорвалось?
Несмотря на односложность фраз она заметила, что говорящий с ней мужчина явно подбирает слова, что ему достаточно непривычно. Остальные двое оценивающе смотрели на неё.
– Кто вы? – спросила она, переводя взгляд с одного оборванца на другого.
– Пастухи, гэ-гэ-гэ, – ответил первый. – Где взрослые?
Мэри еще плохо контролировала эмоции, но и в этой ночной полутьме «пастухи» сразу же по её реакции поняли, что она одна. На этот раз опасность исходила не от банды Роланда Чекринса, а от «заблудших душ» – так называл Генри Стоун опустившихся до разбоя беженцев.
