упрямца, от чего тот повредился умом и теперь вряд ли сможет жить осмысленнее жизни орехового дерева. По крайне мере, так однажды проговорился их учитель по физкультуре. Даже после всего того, что этот мальчик сделал ей и многим другим в её школе, Мэри было жаль его. Но зачем он сопротивлялся? Отец больше не являлся ей, чтобы научить контролировать эту силу. Она решила учиться этому сама, но как это делать, если родители её не отпускают одну. Заводить всех в школьную подсобку? Ей так не терпелось помочь окружающим, что её иногда начинало трясти, чего раньше она никогда за собой не замечала. Сила Отца, пульсацию которой она чувствовала в себе, влекла её за собой, вытягивая детское сердце и душу и заставляя их возрастать неестественно быстро. Может для этого Отец её оставил, чтобы она свыклась с этим даром и более спокойно научилась воспринимать его? Возможно. Мысли в её голове взрослели быстрее тела, но к этому она привыкла ещё до встречи с Отцом.
– Милая, пойми нас, мы очень боимся потерять тебя, – ласково произнесла Эмма и поправила растрёпанные порывом ветра волосы дочери. – Твой папа сделает безопасным наш город, и ты сможешь снова ходить куда тебе хочется, но пока мы действительно не готовы… не готовы отпустить тебя.
– Ладно. Но только пойдем туда, куда я захочу! – упрямо ответила девочка.
Эмма Стоун улыбнулась несгибаемому характеру своей дочери, который та унаследовала от её мужа. За это она полюбила его, что он готов был идти за мечтой даже до края вселенной, если потребуется. И когда он позвал её с собой, потому что очень хотел поделиться своими мечтами с ней, своей лучезарной Эсмеральдой, она не раздумывая согласилась. Позже он решил оградить её от негативной стороны своего пути, но теперь вспомнил, что хочет пройти его вместе с женой. И если у него не всё получится, их дочь точно сможет завершить мечту своего отца по построению идеального общества. Эмма думала, что эти слова дочери про Пророка связаны с тем, что девочка очень хочет помочь Генри в этом и придумала себе это эксцентричный образ. Она надеялась, что сейчас, когда он больше времени проводит с ними, то Мэри успокоится и взросление пройдет в более привычном для ребенка ключе.
– Да, солнышко! – произнесла Эмма, еще раз поправив упрямые, слегка вьющиеся волосы дочери. – Но завтра, после встречи твой папа повезет нас в «Сады Семирамиды». Ты же помнишь?
Мэри вздохнула. Она была не против, чтобы посетить этот комплекс, но только после того, как насытиться атмосферой города. Но от от Генри она унаследовала и практичность ума, которую почему-то считают не женской чертой. Проще согласиться с родителями, чем тратить силы на не нужное сопротивление с ними. К тому же она подспудно боялась хрупкости той семейной идиллии, которая посетила семью Стоунов.
На следующий день они поехали в сады, рейтинг которых зашкаливал во всех туристических топах планеты. Настало время ещё раз удостовериться, что все это дело вкуса. Когда они подлетали к месту аэропарковки, перед их взром предстал комплекс, действительно поражавший воображение. Умелые дизайнеры,
