траншеях многомиллионная армия.
Скоро увидим, узнаем все, все. Волнующая неизвестность станет явью.
Атмосфера муштры как-то заметно разряжается. Даже неизменная «Соловей, соловей, пташечка» не режет слух.
Хмурые лица солдат просветлели.
С нашим эшелоном едет много офицеров. Большинство – новоиспеченные прапорщики.
Нежные, женственные лица. Выглядят гораздо моложе своих лет.
У всех новенькие хорошо пригнанные шинели. По сравнению с прапорщиками солдаты кажутся огородными пугалами для терроризирования галок и воробьев.
Прапорщики часто заходят на остановках в солдатские вагоны.
Знакомятся и «сближаются» с «серой скотинкой». Это им необходимо.
Отношение их к нижнему чину так необычно по сравнению с тем, что мы видели в казарме.
Солдаты смущаются, на вопросы прапорщиков отвечают односложным дурацким:
– Никак нет.
Ничего не добившись, прапорщики разочарованно уходят в свой вагон. Между ними и солдатами – пропасть.
Все чаще и чаще попадаются «следы войны».
На каждой станции встречаем санитарные поезда с ранеными и больными.
Из окон санитарных вагонов выглядывают землистые, белые, как носовой платок, лица с ввалившимися глубоко глазами.
И в этих усталых глазах, оттененных траурной рамкой подозрительной синевы, переливается тупое безразличие ко всему происходящему.
У каждого своя боль, свои раны, свои думы.
Жадно расспрашиваем обо всем. Большинство отвечает неохотно, скупо, как будто они уже тысячи раз все это рассказывали и им смертельно надоело.
Все пути на, станциях забиты воинскими эшелонами. Кругом, куда ни глянь, все одно и то же: снаряды, колючая проволока, орудия, защитные двуколки, тюки прессованного сена, кули овса, ящики консервов, быки, бараны, лошади.
Вся эта масса разнородных ценностей непрерывной рекой стекает в ненасытную пасть фронта, чтобы перевариться в нем и превратиться в ничто.
Солдаты, обозревая метким хозяйственным мужицким взглядом поезда и склады с «добром», удивленно восклицают:
– Эх, сколько добра погниет!..
– Ну и прорва этот хронт, язви его бабушку!..
На станциях все комнаты забиты военными. Масса юрких «посредников» между фронтом и тылом.
Они охотно рассказывают о победах и поражениях нашей армии.
На каждой станции в буфетах – облака табачного дыма и разговоры о войне.
Вся страна играет в солдатики.
На перронах разгуливают целыми группами сестры милосердия.
Сестры отчаянно кокетничают с офицерами, поставщиками, земгусарами и интендантами.
Быстро знакомятся. Вслух, во всеуслышание объясняются мужчины в любви.
Война «демократизирует», упрощает отношения людей.
Отношения между полами тоже «упростились».
Застряли
