глаза, вспоминая недавно сформулированные вопросы.
– Где я и как здесь оказался?
– Сейчас ты в кольцовской городской больнице. Произошла авария на территории Научного Центра. В твоём доме случился пожар. Тебя нашли на улице, недалеко от дома без сознания.
– А день сейчас какой?
– Сегодня тридцатое августа две тысячи пятого года.
– А родители мои где?
Тут Виктор Егорович с медсестрой переглянулись. Она покачала головой и вздохнула.
– Костя, никто пока не знает, что с твоими родителями. Там сейчас территория оцеплена, работают пожарные, полиция. Мало пока информации.
Костик прикусил губу побольнее. Просто чтобы не зареветь.
Наверно в этот самый миг он для себя и решил, что родители скорее всего погибли. Может быть, при выписке доктор и говорил что-то о пропаже без вести, может и Святослав Семёнович повторял то же самое, но авария, пожар и полиция соединились в самую страшную картину.
Виктор Егорович предлагал задавать ещё вопросы, но Костик устал и поинтересовался только, когда его выпишут. Вообще-то захотелось спросить «куда», но язык не повернулся.
Выписали его через две недели и привезли на машине скорой помощи в интернат…
– Костян, хорош вздыхать, – пробубнил сонным голосом Головин. – Так жрать охота, что уснуть не могу. И ты ещё.
В темноте кто-то застучал пальцами по тумбочке, потом вспыхнул экран мобильника, который теперь и годился разве что на роль часов да будильника. Вася что-то тихо пробубнил, но слово жрать там тоже присутствовало.
– А Ким вернулся? – спросил Головин.
– Нету ещё нашего Кимушки, – ответил Сашка Меньшов. – Отдыхают наверно, расслабляются, в картишки режутся.
– Ага, и сушки грызут. Блин, есть охота, что сил нет, хоть бы карамелечку какую. Костян, у тебя там печенька не завалялась случайно? – Жалостливо спросил Головин.
– Не, веером же не дали ничего, – тут же отозвался Костик, радуясь темноте, потому что щёки его заалели: он был уверен, что жуёт после отбоя совершенно бесшумно.
– Обидно, мне родаки деньжат оставили на всякий случай. А тут ни буфета, ни автоматов. Хоть монеты глотай. – С обидой в голосе прошептал Меньшов. – И в магаз никто не отпустит. Хоть через забор лезь.
– Ага, чтобы потом трое суток в карцере? Иди, лезь. – Ответил Мартынов.
В этот самый миг дверь тихонько приоткрылась, и в спальню прошмыгнул высокий силуэт.
– Во, Кимушка нагулялся. – Громко прошептал Головин. – Сушек не принёс случайно?
– Не, новостей принёс. А вы чего не спите?
– Да в животах бурлит так, будто трактор под окнами заводят, – пожаловался Головин. – Даже карамелечки не принёс?
– Нет, Лидия Захаровна сказала, что продуктов в магазинах поуменьшилось. Сегодня гоняли чай с рафинадом.
– А Семёныч сказал, что только нам еды убавили в пользу девок, а оказывается и в магазине дефицит, – усмехнулся Головин. – Опять очередная тайна…
– Давайте в круг, коль не спите,
