физически.
На смену одному кошмару являлся другой: его нашла милиция, и он оказался в тюрьме. Памятуя рассказ одного из знакомых, побывавшем в этом «гостеприимном» заведении, Владимиру представлялась сырая и темная камера, переполненная сверх всякой меры зеками и зловониями смешавшихся застоялых запахов пота и мочи. Короткий сон по часам на кровати, на которой спят в три-четыре смены, постоянная опасность от сокамерников, которые давно очумели в неизбывной агрессии. И так секунда за секундой, час за часом – долгие годы, нет возможности выйти из этой клетки, нет возможности остаться хоть ненадолго наедине с самим собой, не находясь под пристальным взглядом внимательных и злых глаз, даже нет возможности справить нужду в более-менее комфортной обстановке; вши, блохи, целая коллекция различных зараз и постоянные склоки и драки, оставляющие различные следы на и без того изможденном теле и сходящем с ума мозге.
Унять свою панику Владимиру удавалось с большим трудом; отогнав страшные мысли, он вспоминал загородный домик, истерзанные тела своих друзей – страх перед любыми последствиями тупился, словно нож о камень. Милиция работать, судя по всему, напрочь не хотела или боялась за собственные шкуры; и ублюдки, убившие Алексея и Инну, могли еще долго топтать землю и коптить небо. Разве стоило из-за собственных страхов позволить им спокойно жить дальше и, возможно, сотворить подобные злодеяния с кем-то еще?! Праведная злость закипала в нем, вытесняя остальные эмоции, и на какое-то время страхи оставляли его.
Даже во сне Владимир не мог найти покоя; один раз ему приснилось, что он оказался на Страшном Суде перед Богом, и за сотворённое с Глобусом он был отправлен в ад – в вечность огня и боли. И вот, он уже падает в бесконечно глубокую раскаленную расщелину, стоны, крики и искаженные от страданий лица грешников пролетают со всех сторон. Он опускает взгляд вниз – туда, куда его влечет сила тяготения и видит под собой реку расплавленной лавы, в которой уже извиваются в конвульсиях какие-то фигурки… Тогда проснулся не только он, а от его крика проснулась и спавшая рядом Таня…
Прошло несколько дней; но какие долгие это были дни! Владимир посерел лицом от своих мыслей и бесконечных перекуров; на улицу он не выходил, решив пока отсидеться дома. Постепенно, его сознание адаптировалось к новой реальности, реальности в которой любой из дней его нормальной, совсем еще недавно обычной жизни, мог стать последним. Страхи постепенно отпустили его, и им на смену пришла жесткая уверенность в правильности сделанного шага и необходимости дальнейшего возмездия.
Отыскать двух других убийц уже будет не сложно, благо Глобус перед своим уходом в мир иной проявил чудеса правдивости и красноречия, выдав своих подельников с потрохами за обещание сохранить ему жизнь.
Чуть больше, чем через неделю, вслед за Глобусом последовал и второй браток – Цыба. Владимир
