нефтяных королей и газовых принцев, возрастом от двадцати до пятидесяти, болели этой ерундой по очереди. Звездам и блогерам можно, а им, что ли, нет?
Сейчас я смотрел на сверкающие окна круглого здания цирка, задрав голову к самой крыше – куполу этой конструкции из стекла и металла. Никогда тут не был, хотя мимо него проезжал не раз. Периодически желание нарушить родительский устав возникал в голове, особенно когда все твои одноклассники спокойно шли на представления. А потом со скучающими лицами обсуждали номера, которые «похожи друг на друга». Мне тоже хотелось. Побыть ребенком хотя бы раз.
Но затем я повзрослел и теперь только, непонимающе вскинув бровь, повернулся к Диане, ставящей машину на сигнализацию.
– Я думал, ты привезешь меня на аэродром или к тем психам, что с тарзанки сигают, – иронично заметил, продолжая всматриваться в профиль стоящей рядом женщины.
Сколько ей лет? Какая у нее фамилия? Кем работает, чем живет и почему до сих пор здесь? Ей тоже нужен секс, как той дамочке, или так, погуливает от мужа?
Десятки вопросов, на которые нет ответа. Уверен, она не скажет ничего, если задам хоть один. В женщине должна быть изюминка, можно сразу полкило высушенного винограда. Оно обычно так происходит. В начале все в адеквате, затем женщина достает таинственный ящик Пандоры из закромов разума, и логика уходит погулять.
Справедливости ради, вести себя странно начинают не только представительницы женского пола. Обычно встречаются два идиота. А дальше по сценарию из мылодрамы на канале «Россия 1».
– Выйди из чертогов своих извилин, тут нет никакого тайного смысла, – перебивает поток моих мыслей Диана, хватая меня за руку.
Ее пальцы прохладные и чуть-чуть дрожат, будто она боится. Невольно прикасаюсь подушечкой большого пальца к запястью в месте пульса, но ничего не ощущаю. На вид спокойна, так в чем причина?
– Вдруг ты меня цыганам по частям продать хочешь, – кривлюсь, косясь в сторону цирка. – Или еще чего. Кто вас знает, странных непонятных незнакомок.
– В цирке-то? Большом Московском? – она хохочет, задирая голову, и трясет ею. Почему-то ее улыбка дарит покой, смех бальзамом ложится поверх старых ран. Не сказать, чтобы сильно помогает. Наверное, причина в том, что ей ничего от меня не нужно, и я сам могу выбрать: верить или не верить.
– Ну так, рискнешь пойти со мной? – интересуется Диана, кивая в сторону здания. У меня уходит ровно минута на размышление, после чего киваю, выдохнув на автомате:
– Если что, буду орать и сопротивляться.
– Договорились, милый мальчик. Злая ведьма обещает не есть тебя и вернуть милой Гретель в целости да сохранности. Теперь пойдешь со мной в Пряничный домик? – она приподнимается на носочках, прижимаясь к моей руке, обжигая дыханием кожу. Чуть поворачиваю голову и смотрю в ее глаза, ища в них тайный смысл. И, словно тот мальчик из сказки, жажду попробовать все сладости мира, представленные передо мной без опаски за свою жизнь.
– Веди,
