Ирка, ты даёшь! Стаська в восторге! Он ожидал первых ласточек самое раннее месяца через два-три, а ты ему за две недели выдала! Говорит, полный отпад! Мне-то хоть покажешь, что ему отправила?
– Зачем? Чтобы обругал последними словами?
– Почему ж я должен ругать? Стас доволен.
– Вот и славненько.
– Так, покажешь?
– Нет. Я суеверная.
– А у меня, по-твоему, глаз дурной?
– Игорь, хватит стрекотать как сорока. Лучше кофе свари.
Он послушно встал к плите, а Ира вернулась к компьютеру.
– Ир, кофе готов.
– Тащи сюда.
– Ириш, ты за две недели горы свернула, может, выходной бы себе сделала, а?
– Игорёша, на Том Свете времени для отдыха будет больше, чем достаточно.
– Ир!
Ира оторвалась от монитора и повернулась к нему.
– Слушай, а где твоя Алиночка?
– Мы расстались.
– О боже! Ну заведи себе какую-нибудь Альбиночку! Чего ты меня-то терзаешь, а?
– Ир…
– Хочешь меня осчастливить?
– А это возможно?
– Возможно.
– Как?
– Свали.
– Ир, ты что, не с той ноги встала?
– Нет. Я не с той руки зубы почистила.
– Извини.
Игорь вышел из комнаты. Обследовав кухню, он понял, что есть Ирке, в общем-то, нечего и отправился в магазин.
Как в полусне Ира констатировала звук закрывающейся входной двери и утонула в изнуряющем муками состоянии. Она периодически ловила себя на том, что вообще не думает. Её била дрожь, крутило и выворачивало, а в компьютере с космической скоростью появлялись новые файлы.
Она понятия не имела, сколько прошло времени. Входная дверь периодически открывалась и закрывалась. Кто-то возился у неё на кухне. Её чем-то кормили.
Иногда она ловила себя в душе. Иногда – засыпающей в постели. Иногда каким-то отдалённым участком мозга, понимала, что с ней разговаривают: о чём-то спрашивают, и она что-то отвечает. Несколько раз даже заметила смену времени суток, но всё будто в полусне.
В конце концов, настал момент, когда она поняла, что сотворила всё, что от неё требовалось. Всё перепроверив, должным образом сохранив и переправив Радному, Ира выключила компьютер и подошла к окну.
Лил дождь. Деревья стояли зелёные. В последний раз она видела их с набухающими почками. Часы показывали десять утра.
«Ты сама должна принять, что то, что произошло, реально произошло», – вспомнила она слова Женечки.
А собственно, что произошло?
Ну прожила она неделю, как во сне, и сон тот не запомнила, а потом увидела странный сон и восприняла его как реальность. Ну и что? Как будто в первый раз!
У неё и раньше бывали периоды, когда сон от реальности она отличала только с помощью способности летать. Во сне это получалось, а наяву – нет.
Что же её так ломает и терзает? А разве раньше такого
