это и не налог, – ощерился испанец, – Считай платой за пропуск.
Матросы негодующе нахмурились, заиграли желваками, но возражать не посмели. В море же оно как? Кто лучше и качественнее вооружён, тот и прав. Прямо сейчас перед ними стоял чудовищно огромный галеон с сотней, – а то и больше, – пушек и целым штатом канониров. Какие тут могут быть возражения?
Если б не прошляпили, да не подпустили военный корабль так близко к «Люсии», глядишь и улизнули бы, а теперь…
И ведь всё из-за этой треклятой русалки!
Переполошились. Девку хвостатую увидели, да рты раззявили. И кто теперь виноват?
Сейчас, глядя как Диего де Вальдес, этот напыщенный индюк, обирает их как пацанов шкодливых, Эстебан косил взглядом в сторону полуюта, где располагались личные покои капитана.
Она там живая вообще? Девица. В бочке этой. Вода поди уже как кисель.
– И какова выручка от продажи шхуны? – ревизор решил добить понурившего голову Дюрана, – От той, что сбыли португальцам.
Пятьсот песо чистыми…
– Триста, – проблеял француз и ни единый мускул на лице его не дрогнул от этого вопиющего вранья, – Триста песо, сеньор.
– Продешевили, – выплюнул де Вальдес.
И скорее всего не поверил.
Лишь усмехнулся самодовольно. Так, что усы безобразно расползлись вдоль его кривого рта.
– Сожалею, дон, – Луи Дюран театрально всплеснул руками, – Хотели сбыть побыстрее. Торопились.
Ревизор переглянулся с камрадами, да почесал задумчиво свою козлиную бороду.
– Полагаю, – «Синий мундир» коварно прищурил глаз, – Сто песо будет достаточно, чтобы мы позволили вам продолжить странствие.
Кто-то из матросов дёрнулся, но Эстебан вовремя остановил бунтаря. И посмотрел на товарищей многозначительно, чтобы не вздумали обострять конфликт.
Сто песо – натуральный грабёж! И всё же это не те деньги, чтобы бездарно потерять половину команды в стычке с опытными вояками. Такие даже если убьют, везде прикроются или Святой Верой или службой во славу великой Короны.
– Боюсь, что выручку мы уже поделили, – капитан «Люсии» отчаянно спасал честно награбленное, – Придётся собирать вскладчину. С каждого по монете. Подождёте, сеньор? Темно, неудобно. Как бы не обсчитаться.
Триста акул тебе в задницу, что ты несёшь, Дюран? Нихрена мы не поделили! Откупись и пусть катятся в пасть к Морскому Дьяволу.
– А я никуда и не тороплюсь, – усмехнулся ревизор, – Надеюсь, твоя каюта, капер, удобно обустроена.
Диего де Вальдес поправил мушкет на поясе, смахнул демонстративно пыль со своего камзола и указал рукой с накрахмаленным белоснежным манжетом в направлении полуюта.
Если бы Эстебан мог, то вынул бы из собственного кармана кошель и кинул синему мундиру прямо в его спесивую физиономию. Лишь бы убрался. Но нет, теперь заподозри этот каброн* неладное, почувствуй подвох – и велит перевернуть каюту французишки.
И
