Помнишь Степу? Он русский был. А за Украину загинул. Ты тогда на него показал и сказал: это не русские страну разворовали. Это мы ее разворовали.
…
– Сотник… Тебе что – так деньги были нужны? Зачем ты их взял? Ну ладно, купил там машину, квартиру… это бы я смог понять. Не принял бы, конечно, но понять смог бы. Все один раз живем, мне государство в прошлом году квартиру дало, все по съемным мыкался, хотя как ветеран АТО… Но у тебя же есть… Эти доллары… зачем они тебе, зачем ты их под ванной держал?
Генерал долго молчал. Потом спросил:
– Точно не пишешь?
…
– Ладно, хрен с тобой. Все равно сейчас с Банковой позвонят, а время чем-то надо занять. Что, думаешь, я такой п…р? Товарищей предал и все такое?
– Я думаю, ты… болен, сотник.
– Ага. Воспалением седалища. Это система. Понимаешь, Саш. Система. Мы тогда сопляки были… не понимали. Вот скажи: кто был в нашей сотне? – Не ожидая ответа, генерал продолжил: – Студенты в основном. Всякая шпана неприкаянная. Опыта руководства – ноль целых хрен десятых. И то, что мы тогда говорили, все это – тьфу. Плюнуть и растереть. Я только когда работать начал, понял: все правильно. Не мы систему ставили. И не нам ее ломать.
…
– Вот скажи – милиция. Ментовка, – сказал генерал, явно любуясь этим словом, – кто туда идет, скажи? Кто туда должен идти? И сколько эти люди должны зарабатывать?
…
– Ты помнишь, что было после Майдана? Оперсостав разогнали, гопота из всех щелей повылазила… тьма. Полковник получал долларов двести, даже меньше, – это что, деньги, что ли? На такие деньги жить можно? А самое главное – в ментовке должны работать волки. Санитары леса. Которые, как проголодаются, барана, конечно, на обед зарежут, но сверх этого – ни-ни. И всякая шваль… те же ватники – будут ниже плинтуса. Вот скажи, пока я замминистра, много вата в Киеве, да и вообще, выступала?
…
– И как, по-твоему, я этого добился? Не расстреливая через одного, как в Донецке? А все просто, Сань. У меня – волки. Они свою землю знают, кто чем дышит, кто чем банчит. Отдал приказ – пошли, поговорили со всеми колорадами на земле, мол, если вы там хотите на аквафреш[11] дрочить – дело ваше, но не надо с этим на улицу выходить. И вообще – возбухать не надо. Чревато. И все… Все довольны, все гогочут. И никаких беспределов – как в Донбассе, которые нам до сих пор икаются. Даже не замочили никого. Как это е…ное СБУ, которым дай волю, они пол-Киева закроют.
…
– Но вот скажи, Саш. Какого черта вот эти вот волки должны работать на меня за две сотни долларов зарплаты, а? Почему бы им не пойти в рэкет, скажем?
– И ты сам стал рэкетиром…
Генерал откинулся на стуле.
– Не я стал, Саш. Система такая. Либо ты ей соответствуешь, либо – досвидос. Вы уже попытались по-своему рулить. Под Донецком, под Харьковом, под Луганском, под Одессой – сколько ям оставили? А? Сам поди не знаешь? А ведь отвечать придется. Сколько пацанов в землю положили? Революционеры, б…
Генерал наклонился вперед… они оба – и следователь, и задержанный – давно перешли на с детства
Жаргонное название русского флага у бандеровцев.
