не сошёл с верблюда на песок, гневно крикнул:– Латуш, где твой знак верности мне, твоему господину?!
Египтянин в ответ рассмеялся и указал плетью в конец каравана.
– Там ты найдёшь то, что ты ждал. А я вернусь, но не в Хетатон, а в Н. Эхнатона убили. Его место занял Тутанхамон. Он ждёт тебя, Моисей в Н, чтобы ты вновь стал визирем и личным другом Тутанхамона. Что ты ответишь ему, Моисей?
– Я давно сделал выбор. Он мне указан Богом, – с ненавистью глядя на египтянина, отметил Пророк, готовя в руке нож для удара.
Он сделал два молниеносных шага к Латушу, чтобы на третьем шаге метнуться вперёд и нанести смертельный удар ножом. Латуш вновь рассмеялся и, резко ударив верблюда плетью, заставил его прыгать в сторону от Пророка. Смеясь, Латуш крикнул:
– Нет, Моисей, второй раз ты не убьёшь меня!
– Латуш, написал ли ты мою книгу?
– Да, но по просьбе Эхнатона, владыки всего сущего и воплощения Озириса, я указал, что твой Бог единственный…
– У нас четыре Бога.
– А теперь это четыре имени одного Бога.
– Как ты посмел, мерзавец?»
– Твоё право, Моисей, уничтожить книгу.
– Где она?
– Там, в конце каравана, – ответил Латуш и вновь указал плетью в конец длинной череды верблюдов. – Я привёз тебе много воды и то, что ты просил у Эхнатона…
– Молчи, проклятый! – крикнул гневно Моисей и тихо добавил: – Даже пески не должны знать это.
И он обнажил нож, и вновь медленно шагнул к Латушу, говоря с угрозой в голосе:
– Ты, Латуш, молчать не будешь.
Латуш не ответил Пророку потому, что знал его характер, знал, что он, посылая с особым заданием в Египет своего доверенного человека, решил убить его.
Египтянин перестал улыбаться, глядя сверху вниз на Моисея, который готовился к прыжку. Но египтянин словно окаменел, сидел неподвижно на верблюде и спокойно, безотрывно смотрел на Пророка, который осторожно, едва-едва заметно приближался к Латушу.
Моисей не чувствовал, что от гнева на египтянина за его юность и красоту, заплевал свою длинную седую бороду, которую он отрастил, чтобы скрыть глубокие морщины на дряблом лице. Он сорок лет назад самый красивый в Египте молодой мужчина, познавший всю прелесть красоты лица, когда люди жаждали увидеть его, хотя бы на миг, любовались его лицом, теперь страдал от своего уродства. И даже пил воду из чаши только в тёмном месте палатки или шатра, чтобы не увидеть на воде отражение безобразного лица. К нему, бывшему красавцу, не смели приближаться привлекательные юноши. Потому что чужая красота и юность были оскорблением для Пророка.
Моисей не боялся, что Латуш мог открыть кому-либо его тайну. Пророк знал свои чудовищную силу и власть над людьми, которые пошли за ним. Его душу переполнял гнев на то, что Латуш был очень юным…
Моисей молниеносно прыгнул вперёд и вверх на верблюда, сжал мощными
