style="font-size:15px;"> Нкили становится в центре и обнимает обеих девочек:
– Не расстраивайся, зато мы будем твоими сестрами, Ихеома дала свое добро. Только чур я буду старшей, потому что так оно и есть, а значит, у меня и нагрузки должно быть меньше.
Тут Обиагели все быстренько соображает и говорит:
– А знаешь что, Озомена? Сегодня твоя очередь идти за водой.
– Я вам что, вьючное животное? – парирует Озомена, удивляясь, что, оказывается, может быть остра на язычок. Она уже чувствует, как начинает меняться, хотя дома была полной рохлей.
Возле комнаты привратника в Озомену врезается какая-то девочка.
– А ну прочь с дороги! – говорит незнакомка. Она не одна, а в компании трех девочек, настолько похожих, что одну от другой не отличить.
Но Озомена, хоть никогда и не была храброй, не собирается уступать.
– Тебя что, плохо дома воспитывали? – выпалила она. – Это же ты меня толкнула и должна извиниться.
Озомена выдерживает тяжелый взгляд девочки, но от долгого смотрения у нее чешется глаз, как бы слезиться не начал. Озомена продолжает держать грозную позу, аж шея затекла. Ну а потом глаз задергался и испортил все дело.
И тут девочка начала напирать – челюсть выдвинута вперед, и еще от нее исходит жар битвы, кислый и вонючий. Девочка окидывает Озомену взглядом – белки ее глаз бегают то вниз, то вверх с такой скоростью, что обзавидуешься. Решив, что ее соперница не дотягивает, чтобы сразиться с нею, девочка злобно шипит и уходит прочь в сопровождении своей свиты.
– Вот это да! – восхищенно говорит Обиагели. – Ты даже не свалилась. Ухватила-таки змею за хвост.
– Ага, – соглашается Нкили, но голос у нее какой-то тоненький и тревожный.
Озомена выдыхает, у нее все поджилки трясутся. Вся храбрость куда-то улетучилась.
Глава 9
– А ну-ка, начни сначала, – говорит мама.
И я снова повторяю свой рассказ. Мама слушает, с нее даже сонливость спала. Она сидит рядом, дышит на меня, и я чувствую затхлый запах из ее рта. Я уже сто раз все рассказала, и уже прокукарекал хозяйкин петух, но мама все не отстает, хотя я ужасно хочу спать. Она задает мне массу вопросов: когда я повстречалась с духом, как он был одет, какой издавал запах и что принес для меня?
Под конец она говорит:
– Ты у меня умница.
Это значит, что она услышала все, что хотела. Голова моя клонится к подушке. Мама молча лежит рядом и смотрит в потолок, обдумывая услышанное.
– Это хорошо, что ты ни на что не согласилась. Когда он вернется, я сама буду иметь с ним дело. Это ж надо, какая наглость! Когда был жив твой отец, эта козявка даже бы не посмела бросить взгляд в твою сторону, не то что заговорить.
Вспомнив про папу, она снова погрустнела. Я лежу, положив голову ей на грудь. Мама шумно дышит, она уже где-то далеко-далеко в своих мыслях.
