заерзал на стуле, пытаясь сформулировать свою мысль поточнее.
– Вы есть в моем персональном списке, причем на одном из первых мест.
– Вот как? – фрау Либерман поправила съехавшие на переносицу очки. – И чем же я тебе не угодила на этот раз?
– Вы мне трояк поставили за реферат о Берлинской стене, – Костя решил сразу раскрыть все карты. – Мол, вы не согласны с моей трактовкой событий. А по-моему, вас просто уязвило, что в реферате использованы реальные фотографии из Берлина, сделанные мной, – Костя поймал кураж и настолько воодушевился, что откуда-то из закромов памяти достал ядреное слово «уязвило», воткнул его в предложение, и очень ему понравилось, как оно туда встало. – Да, я в прошлом году был в Германии. Мои родители могут себе это позволить.
Ненависть в глазах фрау Либерман была бесподобной. Впрочем, старая перечница даже не представляла, что это только начало.
– Хотел спросить, как поживает миксер.
– Миксер? – в этот момент Изольда Павловна еще казалась непрошибаемой.
– Миксер, который вам родители Инсарова подарили. За то, что вы ему четверку в четверти поставили. Они его у моей мамы купили просто. ПБОЮЛ «Уральская звезда» – это мамин магазин. У меня даже есть копия товарного чека.
Изольда Павловна пошла пятнами.
– Григорьев, ты сгоришь в аду!
– Отчего же, – Костя ждал примерно такой реакции на свое расследование, – не сгорю. Я кремом намажусь.
Он даже совершил некие круговые движения, чтобы показать, как он будет мазаться кремом. Лицо фрау Либерман из пунцового сделалось серым.
– А еще, – добавил Костя, – Шаповалов просил передать, чтоб вы ему вернули журнал.
– Какой такой журнал? – Изольда Павлова заговорщическим жестом приподняла очки. – Ах да, журнал, где на развороте помещена фотография обнаженной девицы. Этот?
– Человеческое тело прекрасно. Нам так на МХК говорили.
– Жаль, вас там не научили отличать красоту от похабщины, – вздохнула фрау Либерман. – Кстати, о красоте.
Уже на этом моменте Костя почуял неладное. Совершенно нахальным образом затряслись руки, и он постарался их спрятать под парту, чтобы фрау Либерман не увидела, что он встревожен. Просто он уже догадался, о ком пойдет речь.
– Диана. Вот уж действительно красота. Тебе нравится Белогорская?
– У меня девушка есть, – ответил Костя, пытаясь понять, краснеет он или нет.
Можно было провести ладонью по лицу, чтобы проверить, горят ли щеки, но это было бы слишком заметно. По ощущениям они горели, просто полыхали.
– Но Диана – это само совершенство, – Изольда Павловна продолжала сыпать соль на рану, – настоящий ангел Victoria’s Secret. Знаешь, кто это такие?
– Знаю. В том журнале, который вы отобрали у Шаповалова, было про них написано.
Изольда
