Сам же принялся обслуживать всех гостей самостоятельно. Поднося заказанное одиноким гостем новое блюдо, мужчина сквозь зубы недовольно пробубнил:
– Тоже мне… Ученица Верховного мастера, самого дисциплинированного в деревне человека, а ведет себя, как позорное гнилье…
Гость в ответ ничего не сказал. Казалось, что только лишь после слов мужчины, он заметил шумно ведущую себя компанию. Переведя взгляд на подростков, он попытался высмотреть о ком говорил тучный мужчина. Долго искать не пришлось. За столом сидело всего две девушки и лишь одна была похожа на ту, о ком шла речь. Распивавшая наравне с парнями, поставившая одну ногу на стол и выкрикивавшая больше всех непристойностей, она уже сама едва держалась на ногах.
Когда тавернье закончил выносить последние заказы, он вернулся за свою стойку, за которой чувствовал себя как за неприступной стеной. Мужчина облокотился на заскрипевшую под ним столешницу и стал исподлобья, с нескрываемым раздражением, наблюдать за тем, как вели себя подростки. Будь он металлическим чайником, из его ушей уже давно пошел бы пар. Обтерев лоб все той же тряпкой, он вновь злобно осмотрел каждого из них, надеясь, что те заметят его взгляд и хоть маленечко притихнут. Но происходило все совершенно не так, как он хотел, и мужчина раздражался все сильнее. Попутно, тавернье волновался, хватит ли у этих молокососов денег, чтобы все оплатить. Из кухни показался взволнованный за свой сегодняшний аванс паренек и с этим же вопросом обратился к начальнику, на что тот ему шепотом ответил:
– Смотри сюда, я накрутил им сверх суммы, – тавернье довольно улыбнулся, тыкая грифелем в исписанный цифрами расчетный лист. Итоговая сумма была внушительной даже для богача. – Если они оплатят все сразу, то я, наконец, вылезу из своей ямы долгов и не залезу в нее еще несколько месяцев.
– А если не заплатят, сэр? Как тогда нам быть?
– У девчонки старейшины денег куры не клюют. Стрясем с нее. Можно будет устроить долгожданный отпуск и закупить чего-нибудь на скорой ярмарке… – размышлял он вслух, почесывая подбородок.
– А как же ремонт? Вы же хотели отремонтировать всю мебель, – с каким-то укором напомнил ему юноша.
– Да подождет, – отмахнулся он.
Время шло. Еда уже давно остыла, закуски кончились, пара штофов с настойкой опустели, печь на кухне погасла, а гости все не собирались уходить. Сидел даже тот одинокий мужчина под лестницей. «И этот сидит… Как только ему не надоело? Будь я на его месте, уже давно бы свалил отсюда, лишь бы не видеть этих уродов» – думал про себя хозяин, осматривая обстановку. А подростки тем временем принялись расхаживать по таверне, спорить и толкаться, доводя стоявшего за стойкой тавернье до приступов. Тот волновался, что если они сейчас начнут все громить, то остановить их будет некому. Не станет же этот одиночка заступаться за него и вступать в потасовку против шестерых? Нет, конечно не станет.
Игнис
