новые дома, быстрее сажать посевы и собирать урожай, добывать пропитание, упростили многие ремесла. Но не у всех появилась предрасположенность к ним, и как зачастую это бывает, чуть позже в людском обществе зародилась новая иерархия. Она устаканилась еще задолго до моего существования и в ней неприкосновенные, или же как их иногда называют более обидным словом, «пустые», занимали самое низшее место. Живя в больших деревнях, они вечно были неухоженные, всеми призираемые и отовсюду гоняемые. Зарабатывали сущие гроши, едва наскребая себе на пропитание. Невольно возникают вопросы: «Что их тут держит? Почему они не могут просто взять и уехать в крохотный поселок с себе подобными?» Хотя чуть пораскинув мозгами, ответ становился очевидным. Там у них не будет нормальной еды, а лишь то, что они успеют вырастить за лето. Не будет такого количества одежды, хоть и одеваются они в уже поношенные лохмотья, но тем не менее, это лучше, чем один костюм и в пир, и в мир, и в добрые люди. Не будет должной защиты от набегов таких же неприкосновенных, что добывают себе на жизнь убийствами и грабежами. У них тяжелая жизнь. Совершенно ясно, что они не живут, а выживают.
Их невладение стихиями было обусловлено тем, что якобы они были клеймены злыми Богами Орфеуса, словно скот, за плохие проступки в прошлой жизни. Вроде убийства, воровства или еще какого страшного греха. Но однажды мне удосужилось повстречать одного из них лично. От остальных его отличало то, что он был статен, красив собой, весьма опрятен, вежлив, хорошо одет и эрудирован. У него был необыкновенный цвет глаз. Такой, что запомнился мне на всю жизнь. Он-то и переменил мое мнение о неприкосновенных.
Мужчина в нашем разговоре поведал мне, что нет вечных вещей в этом мире. Что всему однажды приходит конец. Как приходит конец дня, а за ним начинается рассвет нового, так и настанет рассвет неприкосновенных, что займут место владеющих стихиями. Я сказал ему, что такая попытка уже случалась и в ту войну, понеся огромные потери, неприкосновенные только сами себе ухудшили свое положение, обретя себя и своих потомков на извечные гонения. А тот ответил, что это было лишь началом. Осталось совсем немного и все случится, как в самом страшном сне. Помню, что тогда я грубо и прилюдно высмеял его, после чего покинул харчевню, оставив этого чудака сидеть в одиночестве. Однако тот вечер я провел в тревоге и смущении. Меня никак не отпускало чувство, что все, черт возьми, так и произойдет. Неужели человек, повстречавшийся мне, был, мать его, пророком?
У меня была бессонная ночь. Я бросился рыться в своих архивах и откопал в них весьма интересный и старый документ, который прежде у себя никогда не видел. Очень странно. Столько раз прибирался в собственном шкафу и ни разу его не читал? В нем говорилось о пророчестве, оставленном нам древними старцами много веков назад. Дословно описывалось, как прихоть одного из неприкосновенных сможет послужить началу всеобщего конца. Я сразу же подумал о том человеке, что так жаждал скорейшего возмездия.
Следующим
