скот всем потерпевшим семьям. Сумму долга они могут назначить сами, но не более чем стоимость трех молодых телят за одну голову. – Нелегко придется бедной женщине, ведь маленькие телята стоят в два раза дороже взрослой скотины. – Она имеет право продать свой дом в уплату долга. Что касается детей, Платаргиат их изымает, пока мать не отработает сумму, что станет известна позже. Если она не управится в срок один год и семь месяцев, дети останутся у Платаргиата пока не достигнут совершеннолетия.
– Нет, нет, нет! НЕТ! – продолжал биться об пол мужчина, старясь убить самого себя, к нему тут же поспешила стража, дабы пресечь все попытки нанесения себе увечий. Его жена подскочила на месте и не знала, как ему помочь. Еще один шаг и ее тут же арестуют – это дал ей понять один из стражей, дернувшийся в сторону женщины.
Герас сидел не шевелясь, словно каменная статуя, слушая, как ее Главенство отчеканивала каждое слово, не веря собственным ушам. Все были абсолютно уверены, что подсудимого казнят, но глава в корень изменила общее мнение, чем сильно удивила не только Гераса. Что же ты натворил?! Безвольный слабак! Теперь из-за тебя его семья пострадает еще больше! Он не мог посмотреть в глаза этой бедной женщины. Всего лишь одно слово «казнить» могло бы целиком изменить их судьбу, оставив остатки семьи, заплатившей за свою свободу жизнью мужа, спокойно доживать свои годы.
– Семья отправляется под арест прямо из зала суда. Стража, надеть наручники и отвести их в камеры.
– Постойте! – вскочил Герас и уставился на балкон. Опять в полумраке ему показались эти рога, наклонившиеся вниз так, будто их владелица смотрит прямо на него. – Позвольте хотя бы забрать ее детей в мою деревню! Мы присмотрим за ними, пока их мать будет отрабатывать долг! Я обещаю, что они будут досыта накормлены каждый день и будут жить в тепле! А если она не успеет заплатить долг, то на воспитание они будут отданы нашей академии! – он впервые смог взглянуть в лицо жены подсудимого. Боги, казалось, что жизни в ней нисколько не осталось. Она побледнела и вот-вот могла упасть в обморок. Возможно держалась только лишь из-за того, чтобы не напугать и без того напуганных детей, крепкой хваткой обхвативших ее руки, словно зверьки.
– Платаргиат вынес свой приговор, мастер Герас и он не подлежит обжалованию. У вас был шанс сказать свое слово, но вы прилюдно от него отказались. Дело закрыто.
Ветви короны развернулись и женщина покинула свое гнездо через незримую дверь, ведшую неизвестно куда. Следом за ней ушла еще одна тень, молчавшая все это время и которую Герас не замечал до сего момента.
К семье подсудимого из другого конца зала уже медленно подбиралась охрана, готовившая несколько пар наручников. «Что, и детей тоже? Да разве они подойдут на их маленькие ручонки?». Герас присмотрелся и увидел, что эти наручи были другого размера. Специальные. Детские. «Подготовились сукины дети» – злорадно посмотрел он на них и не торопясь подошел к бледной, как сама смерть, женщине. Аккуратно,
