что теперь я хочу ее еще сильнее. Боль в ее глазах после того, что я тогда сказал, огорчила меня. Я не собирался расстраивать ее. Черт, я даже прикасаться к Рине не собирался! Я вообще себя не контролировал. Меня к ней тянет так сильно, что мозг отключается.
Воспоминание, как она кончает в моих объятиях, пока мы наблюдаем за тройничком на полу, не отпускало меня. Я хотел Рину так сильно, как много лет уже не хотел никого и ничего. И потому я запаниковал и соврал, что просто пытался вызвать интерес к аукциону.
Я повел себя как свинья и знал это. А если бы и не знал, мои друзья очень ясно дали понять, что они думают о моем поведении, особенно Олеся. Она ничего не сказала, но так посмотрела, что сомнений в ее мнении у меня не осталось.
Я надеялся, что смогу сбежать от себя и своих чувств, я хотел проигнорировать чертов аукцион и появиться в клубе после всего. Но не смог.
В зале была установлена сцена с подсветкой, чтобы все могли хорошенько разглядеть девственниц. Зал был набит до отказа. Оглядев помещение, я понял, что сегодня вечером один из этих мужчин лишит Рину девственности. От этой мысли мне поплохело.
– Важная ночь.
Бек подходит ко мне и протягивает напиток.
– Ага.
– Я вижу, ты все еще в плохом настроении.
– Отвали, Бек.
– Ты знаешь, что мог бы остановить это, если бы захотел.
– Зачем мне это делать?
– Ой, ну, я не знаю. Может быть, потому, что ты хочешь сам трахнуть свою маленькую Рину?
Я резко поворачиваюсь к другу:
– Не смей, черт возьми, называть ее так!
– Почему нет? Ты сам ее так называешь.
– Это другое дело.
– Почему?
Он провоцирует меня, и я попадаюсь в его ловушку.
– Делай, что хочешь, Бек.
– Хочешь знать, что я думаю?
– А у меня есть выбор?
Мои глаза устремлены на сцену, когда Сергей выходит, и в зале воцаряется тишина.
Бек наклоняется ближе, понижая голос:
– Я думаю, она тебе действительно нравится. Так, как никто раньше не нравился, а это делает тебя слабым. Слабым быть ты боишься.
– Чушь собачья, я такой же, каким был всегда.
– Ошибаешься, ей сходит с рук дерьмо, которое никому другому ты никогда бы не простил.
Мой взгляд прикован к сцене, где первая из девушек выходит, одетая в белые чулки и кружевное белье. Одеть так девственниц идея Олеси. Раньше я бы захотел первую из девственниц, но сейчас она не вызывала у меня никаких эмоций.
Когда Рина выходит последней, выставив напоказ свое чертовски великолепное тело, все, что я хочу сделать, это побежать туда и накинуть на нее свой пиджак.
Сергей бубнит о достоинствах каждой девушки, а я сжимаю в руке стакан, пока не чувствую, что его вырывают у меня из рук. Я свирепо смотрю на Бека, который кивает на трещину в хрустале.
– Остынь,
