улыбкой. – Так надо. Он называет себя родственником графа. Дядя Форент первым делом проверил его амулетом! Мы хотели обвенчаться скромно и тайно. Нам придется сделать одно важное дело, пока… ты понимаешь…
Дядей Форентом Эбиль звала отчима. Для Минд он всегда был только эсс Брани. Но в этом, конечно, была вина самой Минд – когда-то ей было совсем нелегко видеть чужого мужчину на месте отца.
Минд спросила:
– Твой жених ищет фею и клад? И для этого ему нужна дочь последнего графа?
– Именно! И он… такой! Он сильный и привлекательный, может очаровать любую девушку. И эта девушка станет графиней! – Эбиль, кажется, разговорилась и перестала скрытничать.
Получается, этот неизвестный им Кавендер – прямой соперник Артура Каррона, у них одна цель! Если, конечно, и тот и другой не лукавят. Да, Минд до сих пор допускала возможность про её Артура. Хотелось бы, конечно, доверять без оговорок, так проще всего. Но…
– Он что, заплатил отчиму, твой прекрасный жених? – продолжала Минд предполагать. – Они ищут клад вместе? Отчим в доле, правильно?
Она неплохо знала отчима и могла рассуждать уверенно.
– Эби, сестричка, наша мама не совсем правильно поступает там, где дело касается отчима… – осторожно добавила она.
Правильней было сказать, что рядом с отчимом мать глупеет и со всем соглашается. Но это, дословно, Минд не могла сказать своей младшей сестре.
– Ты мне завидуешь? – обиженно вздохнула Эбиль.
– Конечно нет! Я желаю тебе счастья. Хорошо, давай пока оставим в покое твоё замужество. Где мама, она дома?
– Да, у неё портнихи, она примеряет платья. Они уже заканчивают, должно быть. Мне тоже заказали несколько новых, к свадьбе. Дяди Форента дома нет, тебе ведь это интересно?
– Ты угадала. А новые платья – это хорошо. Особенно к свадьбе. Я поднимусь к маме, Эби. А потом с тобой наговоримся обо всём, – и, подхватив юбки, Минд побежала по дорожке к дому.
Ей было легко. Отчего-то казалось, что на этот раз ничего плохого быть не может.
Мама примеряла платья – значит, Минд знала, где её искать. Для этого служила просторная комната рядом с её спальней, смежная с гардеробной. Две портнихи с помощницами, нагруженные коробами, уже вышли и направились к лестнице. А Минд вошла.
– Мама?
Та стояла у зеркала и поправляла только что надетое платье, стремительно обернулась:
– Ты? Доченька… – она сама подошла к Минд, которая теперь не спешила к ней, и обняла её.
– Ты здорова? Хорошо… У нас тут кутерьма, как видишь. Заказали платья. А я справлялась о тебе… Хорошо, что ты здорова, – мама была смущена и говорила невпопад. – Форента нет дома, но я поговорю с ним. Ты будешь жить здесь, у нас, конечно. Надо ведь помириться рано или поздно.
– Ты больше не сердишься на меня? – сердце Минд забилось чаще.
– Надеюсь, ты сделала нужные выводы и впредь будешь послушной дочерью. Тебе пора найти свое место
