тоном.
Демпси помахал рукой, словно пытаясь разогнать вонь.
– Господи Иисусе, и это после того, как Рик столько скандалил из-за пошива костюмов и носовых платков не в тон…
– А он скандалил? – Эшер жестом попросил караульного остаться. Поверх серого костюма и зелёного галстука лежал ещё один комплект одежды – тот самый твидовый костюм, что был на молодом Гобарте вчера вечером, и, как ни странно, красно-синий галстук, обнаружившийся на шее Холли Эддингтон.
– О, вы даже не представляете как! – негромко усмехнулся Демпси. – Конечно, я американец, сэр, и остальные вечно подтрунивают над тем, какой я весь расфуфыренный…
Впрочем, назвать Демпси расфуфыренным у Эшера не повернулся бы язык – его сюртук выглядел довольно старым, а покрой штанов не отвечал последней моде, однако весь его образ отличался лоском, свойственным многим американцам. Его лицо, несмотря на болезненную бледность, было чисто выбрито, сорочка – свежая, а галстук аккуратно завязан классическим узлом.
– Значит, Рик настолько привередлив в одежде?
– Не так привередлив, как Ганс Эрлих. – Демпси насмешливо оскалился. – Эти двое – Рик с Гансом – могут долго судачить о том, какой оттенок галстука лучше подойдёт к тем или иным носкам, точно как подружки моей мамаши. Впрочем, это не значит, что они какие-нибудь там…
Эшер поднял руку, давая понять, что ни о чём подобном и не думал. Вместо этого он забрал из свёртка красно-синий шёлковый галстук – при дневном свете стало ясно, что этот узор категорически не сочетается с приглушёнными сиреневыми и зелёными оттенками твидового костюма, в который Рик был одет прошлым вечером.
– Вчера на Рике был именно этот галстук?
– Нет, – ответил Демпси, приглядевшись повнимательнее. – Вчера на нём был галстук в горошек, а не в полоску. В темноте, конечно, особо не разберёшь, но, кажется, тот был зелёный с серым.
– Я так и думал, – откликнулся Эшер и, свернув галстук, спрятал его в карман.
Глава четвёртая
– Двадцать четыре часа? – недовольный голос профессора Карлебаха походил на рычание престарелого льва, одолеваемого мухами. – К чему такие задержки? Эти существа множатся, Джейми! С каждой ночью, потраченной напрасно, всё больше жизней оказываются под угрозой!
От соседнего столика долетел весёлый смех – австрийский посол болтал о чём-то с двумя помощниками. Он говорил по-французски с резким венским акцентом.
Покосившись на них, Карлебах продолжил:
– А ещё растёт риск, что эти твари – эти Иные – привлекут внимание кого-то из тех, в чьих руках здешняя власть, – профессор потряс свежими выпусками «Журнала восточной медицины» и «Физиологических исследований», вытащенными из набитых карманов кирпично-рыжего старомодного лапсердака. – Доктор Борен из Берлина и тот кретин Леметр из Сорбонны уже вовсю пишут доклады, в которых клеймят эту Бауэр как обманщицу,
