жизни в Англии: то самое британское «что бы ни случилось, держи лицо» в чистейшем виде.
– Полагаю, вы согласитесь с тем, что партия Гоминьдан делает огромную ошибку, добиваясь права голоса для всех жителей Китая, сэр Эллин, – раздался голос прямо за шторой. Эшер недоумённо поднял брови – голос принадлежал самому «временному» президенту недавно образованной Китайской Республики и командующему самой большой части её армии. Юань Шикай[1], крепкий, темноглазый, одетый в идеально подогнанную форму западного образца, расшитую золотом, обвёл стоящих вокруг него дипломатов холодным взглядом. – Народ Китая нуждается в крепкой правящей руке – точно так же норовистая лошадь чувствует себя увереннее, когда её направляет всадник. Без сильного мужа у власти страна обречена на тысячу скорбей.
Сэр Эллин Эддингтон что-то согласно буркнул, как полагалось вежливому хозяину. Чуть поодаль прозвучало имя сэра Гранта, и Эшер вытянул шею, высматривая говорившего: худенькая девушка в совсем девчачьем белом платье перехватила за локоть леди Миру Эддингтон – в их лицах прослеживалось явное сходство, – и тихо спросила:
– Что сказал сэр Грант?
– Холли, милая, он обещал, что Рики придёт. Ничего другого он и не мог сказать.
– Это просто оскорбительно! – точёные скулы Холли Эддингтон залила краска. – Опоздать на собственную помолвку…
– Дорогая, – со вздохом ответила мать, касаясь плеча дочери рукой в лайковой перчатке. – Ты же знаешь характер Ричарда. Я прикажу Ченю сообщить, когда Ричард прибудет сюда, но ничего сверх того мы сделать не в силах. Так что не стоит изводить сэра Гранта бессмысленными расспросами о сыне.
Леди Эддингтон указала глазами в дальний угол зала – и ровно в этот момент оттуда послышался хорошо знакомый Эшеру голос:
– Что за чушь!
Этот возглас заставил гостей оглянуться. Сэр Грант Гобарт наконец-то нашёлся – в компании двух немецких офицеров, Эшеру незнакомых. А вот третьего собеседника, невысокого крепыша в очках с толстыми стёклами, Джеймс узнал – это был мелкий дворянин по фамилии Мизуками, четырнадцать лет назад занимавший должность военного атташе императора Мэйдзи в немецкой ставке в Шаньдуне.
«Не самый удачный момент, чтобы о чём-то просить», – подумалось Эшеру, хотя он и без того уже встретил человека – пусть и не совсем живого, – способного рассказать всё, что требовалось знать про тот ужас, который заставил Джеймса отправиться за тридевять земель, на самую окраину британских территорий, в эту новообразованную Китайскую Республику…
Глаза вампира по-кошачьи светились в тени бордовых штор, отражая свет электрических ламп гостиной.
Эшер нашарил в нагрудном кармане вырезку из августовского выпуска «Журнала восточной медицины». За шесть недель пути, проведённых на борту корабля «Ройял Шарлотт», он перечитывал эту заметку снова и снова – и всякий раз надеялся, что всё написанное
Юань Шикай – китайский военный лидер и политический деятель эпохи заката династии Цин и первых лет Китайской Республики, провозгласивший себя пожизненным президентом, а впоследствии избранный императором на непродолжительный срок.
