проверка. Неординарной была и его личная жизнь, но это другая история.
С Лией Павловой мы были подругами, нас сближало много общего: обе приехали из крупных провинциальных городов, обе считались хорошими преподавателями, успешно развивали свои научные направления, следили за модой, шили, хорошо готовили, и каждая считала другую, более энергичной. Я высоко ценила Лиины таланты, в том числе и организационные. Она решала сложные бытовые вопросы, а муж занимался исключительно творчеством. Муж Лии Леонид Павлов был известным архитектором и хорошим художником. Она и сама рисовала и выставляла свои работы в Доме Архитекторов. А я давала основание считаться более активной в научной сфере: последняя по времени присоединилась к группе молодёжного состава кафедры, я первая опубликовала книгу и защитила докторскую диссертацию. С Лией и её мужем мы иногда вместе отмечали праздники, дни рождения, новый год.
Всей жизнью кафедры заправляли две старшие лаборантки, они негласно, но отчётливо конкурировали между собой. Одна была, по слухам, фавориткой Льва Георгиевича, а вторая – приближённой Всеволода Михайловича. Пожалуй, их боялись больше, чем самих руководителей. Ко мне они сначала отнеслись настороженно, а потом я установила хорошие отношения с обеими. Обе они были умными женщинами с высшим образованием, но излишне суровыми и придирчивыми. Вероятно, чувствовали некую несправедливость в том, что молодые девицы защищают диссертации и становятся преподавателями, а они остаются обслуживающим персоналом. Одна из них мне рассказала, что её шеф предложил написать за неё работу и подготовить к защите, а затем – «три часа позора и будет тебе хорошая жизнь».
3.2. Условия работы
Институт в моё время размещался на Шлюзовой улице в старом здании. Там располагался ректорат и все административные службы. Поскольку помещений там было не достаточно, некоторые факультеты занимали другие здания в разных частях Москвы. Потом был построен большой комплекс на Лосиноостровкой и сначала часть, а постепенно и все структуры института туда переместились. А пока, при в острой нехватке помещений большая наша кафедра располагалась в трёх комнатах. В двух их них проводились консультации студентов, в одной сооружена светотехническая лаборатория. Даже у профессоров не было официально закреплённых за ними столов. Негласно они были распределены, но ими пользовались ими только при личном присутствии. В остальное время они занимались любым преподавателем. Кстати, у меня был такой стол, поскольку я отвечала за научную работу и хранила там разные бумаги и документы. Помещения кафедры всегда были заполнены народом, особенно в период сдачи проектов. Вокруг преподавателя, принимающего зачёт, стояла плотная толпа студентов, а часть их, уже пройдя первую проверку, на соседних столах исправляла ошибки в своих работах. На проверку листов у каждого студента уходило уйма времени. В период сдачи проектов я часами сидела в окружении студентов, не поднимаясь с места.
Конец
