сущности, цена – подумаешь, одно сердечко, всего одно. Мелочь. А для моей жены это – жизнь.
Как дальше пойдет – неважно, прорвёмся как-нибудь… Осталось дождаться – полгода с небольшим, а когда результат будет получен, можно и вспомнить о журналистском, как говорится, высоком долге. Самому в это вязнуть нужды нет, поручу кому-нибудь, с условием моей анонимности. Торопиться не будем…»
Так думалось еще полчаса назад, перспектива казалась ясной и безоблачной.
«Да, молчать не буду… но через семь… нет, лучше восемь-девять месяцев. А ещё лучше – через год. Марину прооперируют, выпишут, надобность в них отпадёт, и начнём. Всё путём, годик ничего не прибавит и не убавит… Нет, же, сука, нашелся ещё один правдист на мою голову, честняга, рыцарь плаща и кинжала! Так что же – отступить, сдаться? Нет, сдаваться нельзя. Сказал «Хэ», говори и «У».
«Три товарища» – так они называли себя, свою мини-команду, подражая ремарковской троице бывших фронтовиков первой мировой. С существенной разницей: ни на каком фронте никакой войны они не бывали и не собирались, учились в девятом классе заурядной средней школы, рома с коньяком и абсентом не пивали, а сходство им виделось в крепкой, бескорыстной мужской дружбе.
Славка первым прочёл книжку, посоветовал друзьям, они разделили его восторг и приняли описанное как пример настоящей жизни и настоящей дружбы. И следовали этому примеру, как могли. Конечно, таких отношений, как у тех немцев, между российскими пацанами сложиться не могло, но важен принцип – один за всех, все за одного. Не в устаревшем сказочно-мушкетёрском варианте, а в этом, тоже вечно пьяном, романтичном и в то же время более суровом, жизненном.
Делить роли, приравнивая каждого из мальчишек к конкретному персонажу, не пытались. И, наверное, правильно. Славик, естественно, не отказался бы играть Отто – самого сильного и решительного, к тому же любителя бокса, как и он сам. Одновременно его привлекал и романтичный разгильдяй Ленц, и удостоенный любви красавицы Роберт. У последнего смущал жуткий алкоголизм, странно сочетавшийся с фантастической толерантностью к спиртному – та, напротив, привлекала. Саня относился к героям-антифашистам аналогично, а скрытный Генка – чёрт его знает как.
Пожалуй, роль Отто Кестера Генке подошла бы больше. Ведь это он серьёзнее всех увлекался техникой, с его подачи мужская половина класса поголовно записалась в мотоклуб. Ездить на двухколёсных тарахтелках научились все, но лучше всех – он, Муха. Свой мопед, в отличие от более обеспеченных друзей, ему не светил, поэтому и забросил моторные занятия первым тоже Муха. И покуривать втихаря первым начал он, и на гитаре играть. И здесь общие поначалу интересы вскоре разошлись – Славка предпочитал классический рок, Саня – металлику, Генка – бардов, особо выделяя архаичного Высоцкого: «Друг, оставь покурить…» Да, ему следовало стать вожаком. Мешала лень и ещё кое-что – в отличие от товарищей, Муханов рос без отца, а это обязывает.
В общем, немчуре́
