style="font-size:15px;"> Но надо отдать должное Блестяшке: она боролась за жизнь как могла.
Сьюзан Питерсон Гейтли
Я присмотрю за тобой
Смерть оставляет сердечную боль, которую никто не может исцелить; любовь оставляет память, которую никто не может украсть.
Снежинка досталась мне в качестве рождественского подарка, когда мне исполнилось семь лет. Она была необыкновенно красивой кошкой: белой, с лимонно-желтыми глазами. Однако не только исключительно привлекательная внешность делала ее уникальной. Когда вы растете рядом с домашним животным, это создает между вами особенную связь.
Снежинка была со мной целых двадцать лет. Когда я училась в начальной школе, она почти каждый день проходила со мной весь долгий путь: я шла по тротуару, а она пробиралась сквозь кустарники. Из окна своего класса я видела, как она играет на школьном дворе. Вечером мы шли домой – вместе.
Всякий раз, когда я расстраивалась или болела, Снежинка приходила ко мне и сидела рядом, не двигаясь с места, пока мне не становилось лучше. Если я навещала друзей, она следовала за мной, садилась на их подоконнике и ждала меня. Позже, в старших классах, когда я начала ездить в школу на машине, она точно так же ждала меня на крыльце.
Она узнавала мою машину и подбегала, чтобы поприветствовать меня у обочины.
В нашем городке Снежинка прославилась тем, что любила кататься в корзине у руля велосипеда и всегда сопровождала нас, когда мы с друзьями ходили собирать конфеты на Хэллоуин. Иногда она решала отдохнуть и сидела, безмятежно греясь на солнышке, посреди нашей улицы, в то время как соседи терпеливо ее объезжали.
И еще Снежинка была удивительно смелой. Мы глазам своим не могли поверить, когда она выгоняла с нашего двора чужих собак, вцепившись им в холки когтями. В такие моменты она становилась похожей на отважную наездницу родео.
Со временем Снежинка стала преданной матерью для двух пометов котят, и я была единственным человеком, которому она доверяла ухаживать за ними сразу после рождения.
Когда я выросла и переехала на другой конец страны, я взяла Снежинку с собой. Даже в возрасте девятнадцати лет она была настолько полна энергии, что лихо гонялась за ящерицами во внутреннем дворике моей новой квартиры.
Эта кошка прожила долгую жизнь, но даже теперь, вспоминая о ней, я плачу. Потеря родственной души опустошила меня. Еще долго я не могла избавиться от ощущения, что она где‐то рядом.
Я так и не смогла похоронить Снежинку, потому что не знала, где буду жить годы спустя. Ее пепел до сих пор хранится у меня в жестянке из-под чая.
Через два года после смерти Снежинки родился мой первенец, Николас. Он всегда был уникальным ребенком. К тому времени, как ему исполнилось два года, стало ясно, что он обладает экстрасенсорными способностями. Например, когда я составляла список покупок и вспоминала, что мне нужна клубника, мой сын ковылял ко мне и
