у него нешуточные.
– Послушай, Мамбаджон, – имя гроссмейстер выбрал произвольное, – статья 171.3 УК РФ – организация подпольного предприятия по пошиву камзольно-сюртучной продукции амбивалентного покроя, – от 4 до 8 лет лишения свободы. Вот изловлю всю вашу ватагу и посажу куда надо, и кто тогда будет кормить ваши большие семьи, – риторические интонации явственно проступали в голосе говорившего.
Азиатские брови вдруг полностью разгладились и сползли на своё привычное местоположение. – Послушай, начальник, – снизив тембр голоса вдвое, – пробормотал сообразительный азиат, взгляды их при этом встретились, последний даже не отвёл свой от буравящего взора гроссмейстера. – Не сажай нас куда надо, мы люди не глупые, два раза повторять не надо, говори что надо, и мы всё сделаем. Уточнять своё действительное имя он не стал.
– Правильный подход к делу, кто его знает, что там за контингент в этих камерах, предложат ещё завязать, так сказать, интимное знакомство, лучше убежать, как настоящий мужчина честной судьбы, – насупившись сообщил Дункан, – и наконец отпустил незадачливую шею своего визиви. Но это несколько позже, а пока отойдите в сторонку, возьмите газету, желательно свежую, и детерминируйте вербальную аддитивность, – сказал Дункан сухим голосом.
В обоих зрачках Мамбаджона проступили индикаторы загрузки в виде классических иконок, язык тела подсказывал критический сбой, человек впал в оцепенение.
Примерно в это время Борис и девушка мелькнули своими силуэтами, – руку Бориса отягощал и холодил изысканный чистокровный итальянский жеребец в стальной мембране: легендарный "Beretta Model: 92 Caliber: 9mm", – Дункан прекрасно разбирался в вооружении и данный экземпляр не был исключением.
"Si vis pacem, para bellum" – произнёс гроссмейстер леденящим душу тоном.
Борис чуть напрягся.
– Хочешь мира, готовься к войне. А впрочем, лицензия на ношение и использование оружия, яхонтовый мой, имеется? – небрежно бросил Дункан.
– Ну а ты как думаешь, командир!?
– Предъявляем-с, значит.
Барби продолжая идти к машине, сказала: – Боря, расплатись с мальчиком, мы и так потеряли много времени, давай уже поскорее уедем отсюда.
Борис достал из кармана пачку купюр и начал отсчитывать, три банкноты красно-коричневого цвета с изображением Хабаровска предназначались для мальчика с пытливым взором и гордой осанкой.
– Что вы этим хотите сказать, папаша? – Уязвился Дункан. Я лицо официальное, государственный служащий. Статья 134… – Не успел гроссмейстер закончить фразы, его перебил Борис.
– Слушай, командир, кончай ты этот дешёвый базар, мы торопимся, дел вагон и маленькая тележка, бери рубли, не выкабенивайся, – говорил Борис громко, уверенно, светил деньгами и его не волновало ни наличие камер повсеместно, ни что бы то ни было ещё.
Дункан понял, что разыгрывать комедию дальше – бессмысленно, надо брать
