Коидэ.
Мужчина выглядел мрачным и неприветливым. На вид ему было чуть за пятьдесят, лицо украшали густые усы. Бросив на нас подозрительный взгляд, он и не думал убирать тяжелую руку с дверной ручки.
Его ответ был очевиден еще до того, как он заговорил:
– Пожалуйста, уходите.
Конечно, мы выглядели не лучшим образом – даже наши лица была покрыты слоем черной сажи. Но мы не могли позволить себе сдаться и уйти прочь.
– Простите за наше вторжение, – нарочито небрежно сказал я, незаметно просунув ступню в дверной проем. – Дело в том, что все мы в опасности. На горе бушует лесной пожар…
– Лесной пожар? – Мужчина удивленно вскинул брови.
– Да. Примерно час назад здесь прошла гроза, верно? Очевидно, из-за удара молнии…
– Действительно, – сказал мужчина, пригладив свои усы. – Было что-то такое, да.
– Так вот, огонь преградил нам путь, и мы были вынуждены отступить.
Мужчина удивленно осмотрел нас, словно впервые заметил покрывавшую нашу одежду и лица копоть.
– Мы хотели спуститься с горы, но не сумели.
– Выходит, огонь уже разгорелся?
– Да. До него сейчас где-то полтора часа пешком. Мы покрыты сажей, потому что находились совсем близко к нему. Здесь пока абсолютно безопасно. Вокруг дома есть небольшой участок голой земли, пусть всего несколько метров шириной, но огонь не сможет через него перекинуться. Поэтому дом вне опасности…
Так ли это? Ветер дул наверх с подножия. Сколько времени потребуется пожару, чтобы добраться до вершины?
– В общем, – вмешалась Коидэ, – мы бежим от опасности. – Прошу, позвольте нам укрыться в доме, пока мы не поймем, как быть дальше!
Мужчина продолжал молча смотреть на нас, оценивая ситуацию. Он уже собирался открыть рот, чтобы отказать нам, когда раздался звон колокольчика и женский голос:
– Папа, все хорошо! Я тоже слышала гром, а когда открыла окно, уже пахло гарью. Эти люди говорят правду. Понимаю, ты переживаешь, но это девушка и два школьника – они не опасны. Почему бы тебе не впустить их?
Мужчина смутился и, сказав: «Извините», обернулся вглубь дома. Он общался с девушкой шепотом, поэтому до меня долетали лишь обрывки их спора.
Кацураги подошел ко мне ближе и шепнул:
– Похоже, те шаги, что мы слышали в лесу, принадлежали ей.
– Откуда ты знаешь? – Я часто испытывал недоумение от внезапных выводов моего друга. – Мы же не слышали ее голос.
– Нас она тоже не слышала, – продолжил Кацураги. – Но все же она не просто так сказала «два школьника». Заметь, я не успел издать ни звука. К тому же я не видел ее за дверью с того места, где стоял, а значит, она меня тоже не видела.
– А…
– Выходит, она уже видела нас раньше.
Находясь рядом с Кацураги, я начинал думать, что меня все чаще обманывает зрение. Детали, которые я не замечал, были настолько очевидными, что оставалось
