но схватывает ограниченно в силу того, что такое конечное начало как человек не может в пространственном и временном мире преодолеть свою ограниченность полностью.
Опосредованное познание предполагает наличие промежуточных средств достижения сущности. Так, идея вечности, несомненно, не даёт исчерпывающего постижения этой вечности, как и ограниченное чувство прекрасного не даёт полного постижения прекрасного как такового.
Итак, в истории можно выделить две сферы, вернее, даже одну, включённую в историю непосредственно – это сфера материального, и другую – сферу внеисторическую, которая соприкасается с историей лишь через символы, – это сфера духовного.
Оригинальный взгляд на «пространственное» соприкосновение вещественного и духовного был высказан о. И. Флоренским, полагавшим «духовное» на «обратной стороне материального». Пользуясь этой метафоричностью можно утверждать, что «неровности» вещественного (пространственно-временного) мира есть «символы» мира духовного, как им определяемые. Вынесенность и невключённость духовной сферы в историю, конечно, не означает, что как реальности ей может быть отказано в самостоятельном существовании. Наоборот, как раз сфера духовного и есть подлинная реальность, которая оформляет сферу материального. И форма эта выступает, в случае проявления сущности духовного, в качестве символа. Символ есть то, что может открыть человеку глаза на мир подлинный. Символ – лишь вещественная «тень» духовной реальности, но не сама та реальность. Конечно, всё это относится только к тем обстоятельствам и событиям, которые даны нам в пространстве и времени. Ибо чудо непосредственного имеет иную природу связи. И о ней мы подробно скажем ниже. Сейчас лишь коротко заметим: не изгоняется ли Христос из истории как явление естественного порядка и одновременно сверхъестественного? Нет, не изгоняется! Ибо в истории остаётся место чуду. История находит в чуде свою смерть, т. к. длительность исчезает и наступает вечность. В «момент» чуда происходит разрыв истории так же, например, как в математике происходит разрыв в дробной функции. Временной знаменатель истории, по аналогии, превращается в нуль. Для субъекта, находящегося в истории, чудо обнаруживается как задержка в протекании, буквально длении процессов. Весьма характерный пример такой остановки мы обнаруживаем в библейских текстах, когда Иисус Навин именем Господа остановил движение светил небесных: «Стой, солнце над Гаваоном, и Луна, над долиною Авалонскою! 13. И остановилось Солнце, и Луна стояла, доколе народ мстил врагам своим…» (Ис. Нав. гл. 10, 12–13). Сходным образом озарение, откровение отдельному человеку, выявленное из личного опыта, напоминает «остановку Луны и Солнца» в течение окружающих процессов. Внешний мир, с его течением, перестаёт существовать. Внимание субъекта полностью концентрируется на той «нити», которая «заброшена» из вечности, и которая соединяет его дух с вневременной сущностью. У того же о. И.Флоренского в «Воспоминаниях» мы находим: «Мною овладело безвыходное
