от престола. Но его объяснения с родителями привели к тому, что его отправили в Данию. Оттуда вскоре пришло известие о его помолвке с принцессой Дагмарой. Он не должен был сожалеть об этом, так как ему на долю выпало большое супружеское счастье, так редко встречающееся у коронованных особ.
Княжна Мещерская должна была покинуть двор, и ее старая тетка княгиня Чернышева взяла ее с собой путешествовать. В Париже она познакомилась с Павлом Демидовым князем Сан-Донато, бывшим лучшей партией в России. Он смертельно в нее влюбился, сделал ей предложение, которое ею и было принято. Год спустя она умерла после родов сына, Элима, ныне русского посланника в Греции. Я никогда не могла смотреть на Элима без волнения, так как я находила в нем прекрасные черты и взгляд его покойной матери, бывшей в Петербурге моим первым другом. Он унаследовал поэтический дар своего деда, и в собрании его стихотворений «Заблуждения» есть очень глубокие и звучные стихи.
И m-lle Жуковская благодаря ее роману должна была покинуть двор. Великий князь Алексей, подобно своему брату, сделал попытку получить согласие на брак, но его не получил и был выслан в Америку. Думали, что это излечит его от его страсти. От их тайного сожития родился сын, получивший имя граф Белевский. Он женился впоследствии на княжне Трубецкой, дочери княгини Лизон Трубецкой (подруги Горчакова и Тьера).
Саша Жуковская вышла впоследствии замуж за офицера саксонского кавалергардского полка барона фон Вермана и умерла в Висбадене пятнадцать лет спустя.
Великая княгиня Елена
Общество того времени, о котором я говорю, времени моей молодости, было изысканно и чрезвычайно немногочисленно. Только немногие дома старинных, знатных родов имели преимущество принимать у себя двор. Царская семья состояла тогда только из царской супружеской четы, наследника с супругой, великой княгини Елены (тетки государя), великого князя Константина и его супруги. Кроме того, надо еще назвать великого князя Николая Николаевича старшего, супруга которого совершенно отрешилась от общества, предалась религии и окружила себя епископами, священниками и монахами. Было не более двадцати домов, которые посещала царская семья. К этим домам принадлежали обе семьи Барятинских, княгиня Кочубей (интимная подруга германской императрицы Августы, супруги императора Вильгельма I), князь и княгиня Воронцовы, Апраксины, Шуваловы, граф и графиня Адлерберг (министр двора), граф и графиня Стенбок-Фермор, брат моей бабушки граф фон дер Борх (обер-церемониймейстер), женатый на графине Лаваль (она происходила из французской эмигрантской фамилии, была владелицей одного из красивейших дворцов на берегах Невы), граф и графиня Орловы-Давыдовы и затем граф и графиня Воронцовы-Дашковы. Последний был близким другом Александра III, и дом его был особенно любим молодежью, боготворившей графа. Затем я назову еще три балтийские фамилии, занимавшие большое положение при дворе, но породнившиеся с русской аристократией:
