раз это случилось, значит так было предначертано. В их смерти я виню себя. Сотни раз я прикинул, как можно было поступить, чтобы итог был совсем другой. Но время не повернуть вспять, и, потому, нужно просто смириться. Простить себя, но это не так просто. Мне понадобится время.
Многие не поскупились на речь. Кто-то говорил от души, искренне, роняя слезы. Кто-то без тени эмоции на лице читал по листочку. Лучше бы не делали этого вовсе, чем так. Они заслуживают искренности. Особенно в этот день.
Их хоронили в закрытых гробах. Место, где располагаются могилы, было красивым. Тихим, отдаленным. Просторным. Большой памятник с совместным портретом, где навеки они будут запечатлены с широкими и счастливыми улыбка. Они стоят в обнимку, прижавшись лицом к лицу. Хороши, одним словом. С огромной душой, наполненной бескрайней любовью к людям. Мои родители похоронены в России, на Новодевичьем. В особенно тяжелые моменты, когда мне требуется совет или нужно выговориться, я приезжаю к ним. Россия для меня не чужая страна. Я долгое время там жил. А теперь у меня всегда есть повод туда вернуться. И я уверен, что родители меня всегда слышат. Как и услышат меня Романовы. Мне необходимо высказать свое сожаление и попросить прощение. И дать обещание, что Анна больше никогда не будет подвержена опасности.
Глава 5. Анна
4 месяца спустя
Сложно описать, как проходили эти несколько месяцев моей жизни. Я думала, что умерла. И скорее всего, частично, это правда. С родителями умерла и часть меня. Первые месяцы я с трудом осознавала, что я все таки жива. Мало ела, еду в меня запихивали силком. Мало говорила, находясь в ужасающих и гнетущих разум мыслях об этой странной аварии и смерти моих близких. Нужно ли говорить о том, что после моего прихода в сознание, ощущая не только физическую, но и моральную боль, мне хотелось бы не просыпаться? Медсестрам приходилось контролировать, что я принимаю все назначенные лекарства путем проверки полости рта. Лечиться мне совсем не хотелось, как и в принципе жить. Что мне теперь делать? Как научиться жить заново? В двадцать четыре года я потеряла свою семью и ощутила неимоверных размеров груз на плечах. Приезжал юрист, Руфер Браунд, рассказал о завещании отца. И я просто в шоке, что на мне теперь столько ответственности. Я всегда готовила себя к работе в компании, но на совсем не примечательной должности, в отличие в от того, чем теперь мне придется заниматься. Пока я в клинике, делами отца занимается какой-то Алан Митч. Странно, что я раньше о нем не слышала. Видимо, это близкий отцу человек, раз он решил доверить ему дело своей жизни. Честно? Мне все равно. Он точно лучше меня знает, что нужно делать, так пока я здесь, пусть занимается тем, что должно. В будущем мне явно понадобиться помощь. В любом случае, я всегда могу лишить его акций компании. Как сказал юрист, у него сорок процентов, а у меня шестьдесят.
Я должна думать о своем здоровье, все силы и мысли направлять в это русло. Но как же, черт возьми, это тяжело. Впереди пропасть. В сфере бизнеса я слепой
