меня научишь кататься на велосипеде?
– У тебя есть велосипед? – удивился я
– Нет, но ты же мне его купишь?
– А мы будем ходить с тобой на рыбалку? – встрял младший, заглядывая мне в глаза.
Я вопросительно посмотрел на Кэтти, она закрыла глаза и кивнула мне, чтобы со всем соглашался. Но мне не хотелось связывать себя никакими обещаниями.
Из камер иногда высовывались чьи-то лица и здоровались с Кэтти, она гордо говорила, что меня зовут Пэтрик. Я кивал.
Дальше помню смутно: Кэтти подвела меня к постели, что-то говорила, смущалась и кокетничала… Безумно хотелось спать, усталость навалилась так неожиданно, что я даже не пытался что-то объяснить.
– А ты купишь мне велосипед? – с надеждой спросил меня младший из братьев. Я что-то хотел ответить, но он повторил этот вопрос уже со смехом, вроде сама эта мысль казалась ему ужасно смешной. Потом его лицо стало серьезным, и он вдруг скривился от злобы:
– А ТЫ КУПИШЬ МНЕ ВЕЛОСИПЕД!!! – яростно прокричал он. Но не мне, а куда-то в пустоту. Я провалился в тяжелый сон как в прорубь на замерзшей реке.
ДОК
Не знаю, долго ли я спал, но выспаться не получилось: снились кошмары, и маленький мальчик зло требовал купить ему велосипед. Велосипед в тюрьме? А откуда здесь дети?
Я вышел наружу. Метрах в ста находилось здание тюрьмы. Ее фасадная стена была разобрана, откуда-то сбоку по воздуху шел толстый электрический кабель. Вот как, оказывается: если бы я после пробуждения пошел в другую сторону, то оказался бы здесь. Как и все обитатели этой коммуны.
Они разбирали тюрьму и строили свое здание, которое отличалось только тем, что стояло к тюрьме перпендикулярно. Если и был в этом какой-то смысл, то только символический: зачем разбирать старое здание, чтобы рядом строить точно такое же? Или они просто не знают, что дома бывают другими?
Выход наружу никак не ограничивался, на тюрьму это действительно непохоже.
Место выглядело весьма живописно: повсюду росли кусты и деревья, рядом текла река, из которой меня и вытащила Кэт. Голубое небо, зеленая трава. Здесь ничего не напоминало о той яростной природе, что встретила меня за дверью тюрьмы.
Вопросов становилось все больше. Кто эти люди, они тоже в заключении? Почему у них все совсем по-другому? Задавать эти вопросы Кэт я не хотел, похоже, она сама многого не понимала. А вот Док показался мне знающим и умным человеком. И я направился в медблок.
– Заходи, Пэт, – пригласил меня Док. Но я замер в дверях: на каталке перед Доком кто-то лежал, закрытый простыней. Док его оперировал, и, судя по большому надрезу в районе живота, операция была непростой. Но все выглядело совершенно буднично, ему никто не помогал.
– Подожди, – сказал он, – я скоро закончу.
Несколькими движениями он наложил швы и тронул лежащего за плечо:
– Все, можешь идти.
