кивнул. Потом посмотрел на меня и тихо сказал:
– Только ни о чем не спрашивай Доктора. Не любит он этого. Муж Кэтти постоянно с ним спорил и чего-то требовал. А потом пропал. Вот и думай!
А чего тут думать, и так все понятно. Я давно подозревал, что лихорадка – какой-то фокус Дока. Без нее тут бы все давно разбежались. И я бы не раскис как ребенок от всего этого бреда про благодать и искупление грехов!
– Айзек, а ты не пробовал посмотреть, что там, дальше по коридору?
Он отрицательно покачал головой:
– Там тюрьма, Майкл. А мы выбрали свободу. И туда нам нельзя.
– Да что ты все заладил «тюрьма, тюрьма»! – обозлился я. – Был я в этой тюрьме, там точно не хуже.
Айзек ничего не ответил, только нахмурился и обиженно засопел. Я решил сменить тактику:
– А тебе самому не любопытно? Может, мы там найдем то, что пригодится всему братству? А не понравится, вернемся?
Он вновь покачал головой:
– Не ходи туда, Майкл. Оттуда не возвращаются.
– Я-то вернусь, Айзек. А вот ты чего так уперся? Боишься, что понравится?
Когда мы в очередной раз подошли к зданию тюрьмы, я не стал выламывать блоки, а пошел по коридору мимо бесконечных камер. В глубине души я надеялся, что Айзек пойдет за мной, но оглядываться не стал. И зря! Я почувствовал сильный удар в затылок – и тут же потерял сознание от боли.
Когда я открыл глаза, уже темнело. Но я оказался не в тюремном коридоре, а на площадке между двумя зданиями. Сильно болел затылок, куда Айзек приложился кирпичом. Но что самое страшное – я лежал на земле, привязанный к какой-то доске.
Вокруг меня стояло несколько мужчин, они негромко о чем-то говорили. Потом разом замолчали и расступились. Появился Док. Сейчас он был не в привычном белом халате, а в черной свободной одежде, которая колыхалась на ветру. Он стоял молча, глядя себе под ноги.
Возможно, мне показалось, но Док выглядел намного выше и больше, чем обычно.
Его появление выглядело очень зловеще, сердце билось в груди с бешеной скоростью, мне по—настоящему стало страшно! И то, что он молчал, почему-то пугало больше всего!
Общее напряжение росло, я весь покрылся потом от гнетущего ожидания.
– Почему ты не остановил своего брата, Айзек? – наконец незнакомым низким голосом негромко спросил Док, по-прежнему глядя вниз.
– Потому что никакой он нам не брат, – тонко выкрикнул Айзек, – он получил все, чтобы жить счастливой и честной жизнью. Я давно наблюдаю за ним, не принял он Бога в душу свою! И не только сам рвется в бездну греха, но и пытается совратить тех, кто рядом!
– Айзек прав, – услышал я ровный голос Сэйры. – За все время, что он жил в братстве, Майкл ни разу не покаялся и не излил душу даже мне. Не был он нам братом, а мне мужем. Пусть убирается туда, где ему место!
Док поднял глаза и радостно оглядел присутствующих:
– У нас сегодня
