рассказал ему про пожар в лощине, про то, как Кэт спасла меня и что мне полагалось на ней жениться по странным правилам братства. Рассказал про лихорадку и про то, что жить мне пришлось с другой женщиной. И как меня скинули в конце концов сюда. Рассказывал я кратко и без деталей, ожидая, что, если что-то Илии покажется интересным, то он попросит уточнить. Но Илия слушал молча и ни разу меня не перебил. Когда я закончил, он продолжал задумчиво смотреть на меня.
– Илия, а ты почему здесь? – задал я вопрос, который меня интересовал сейчас больше всего. – И где Беркер?
– Беркера больше нет. Я убил его. Как—нибудь расскажу подробности, сейчас скажу только, что не планировал его убивать и очень сожалею, что так вышло. Но наказанием за это мне стало увеличение срока до 15 лет и смена условий содержания: я оказался за дверью и обратно она меня не пускала. Побежал, как и ты. Только никакого оврага у меня на пути не было, бежать пришлось до самых гор. А в горах забежал в пещеру, в темноте споткнулся, долго летел, чудом не свернул себе шею. И оказался здесь. Большинство из наших ребят тебе расскажут такую же историю. Но троих нам скинули сверху, как и тебя. Я тебя познакомлю с ними. И с остальными тоже.
Потом он поднялся:
– А теперь пойдем, покажу тебе как мы живем.
Он взял фонарь и быстро пошел на выход.
Мне очень не хотелось куда-то идти: болело колено, да и день оказался перегружен событиями: еще пару часов назад я был в братстве, потом остров, кипящая река… Я только расслабился от выпитого пива. «Неужели это так срочно?» – подумал я с досадой. Но спорить не стал, взял свой костыль и пошел за ним.
Потом мы заходили в такие же углубления, занавешенные брезентом безо всякой мебели внутри. Он, не стесняясь, светил хозяевам в лицо, но никого это не напрягало, встречали нас везде с радостью. Было видно, что Илию здесь любят.
Все вокруг выглядело уныло и безрадостно: грязные лица, грязные руки, тяжелый запах давно немытых тел. Чувствовалось, что люди здесь стараются выжить любой ценой. И верили они не в милосердного Бога, а в тех, кто рядом. Просто потому, что до них ближе.
В одном помещении лежал старик, который тяжело дышал и не встал, когда мы зашли. Представить, как этот человек выглядел раньше я бы не смог: сейчас от него остался только скелет в старых лохмотьях. Лицо обезображено многочисленными ожогами, глаза воспалены и невыразительны.
– Привет, Майкл, – сказал Илия, – я с хорошими новостями. Пэтрика скинули сегодня, как и тебя в свое время. Он сказал, что твоя жена в порядке, дети растут здоровыми. Тебя там помнят и любят!
Майкл слабо улыбнулся:
– Достаточно было просто сказать, что с ними все в порядке, Илия. А на любовь в братстве рассчитывать не стоит. Да, Пэтрик? – он обратился ко мне, – Или там что-то поменялось?
– Там много говорят про любовь к Богу, Майкл, – осторожно ответил я.
Майкл слабо улыбнулся:
– Да, там
