записку, я прочла в ней следующее:
«Вы самая красивая женщина, которую я когда-либо видел. Не перестаю думать о вас ни на минуту. И мне очень грустно от того, что скоро перестану вас видеть. Но очень надеюсь, что вы дадите мне шанс, и мы сможем видеться с вами и дальше».
Не женщина, а девушка! Мне, вообще-то, всего двадцать два!
Такого поворота я совсем не ожидала. Видимо, я снова ошиблась, выбрав нейтральную позицию.
На уроке Андреев не сводил с меня глаз, а я, то и дело, пыталась куда-нибудь отвернуться. После звонка, когда все остальные ученики ушли, Андреев подошел к моему столу и с улыбкой поинтересовался:
– Вам понравился мой маленький подарок?
– Андреев, – тяжело вздохнула, набираясь смелости ответить ему. – Ты сделал неправильный выбор. Я взрослая женщина, а ты совсем мальчик, да еще и мой ученик.
– Вы очень даже молодая и красивая. А я выпускник, и мне почти восемнадцать. Через несколько дней перестану быть вашим учеником, так что мы можем…
– Нет, не можем, – перебила его.
– Но почему? – спросил он с искренним непониманием. – Разве вы ничего ко мне не испытываете?
Да что я сделала не так?! Что заставило его думать, что у меня есть к нему какие-то чувства?!
– Моя приязнь к тебе только на уровне учителя и ученика, не более. А чувства могут возникнуть только между людьми, которые имеют общие интересы. А я тебя даже не знаю, как человека, – как можно мягче ответила ему.
– Мы можем начать с вами встречаться и общаться…
– Нет, – одернула его. – Не можем. И это ни к чему. Ты еще слишком молод. Но ты ведь умный и добрый парень. И обязательно найдешь себе девушку по возрасту.
– А, может, все дело в том, что я вам внешне не нравлюсь? – нервозно спросил он.
Что я могла ему сказать? Ответ «да» обидел бы его до глубины души. А «нет» дало бы ему ложную надежду.
– Просто у меня уже есть молодой человек. Поэтому, пожалуйста, давай закроем эту тему.
Пришлось соврать. Он все равно не станет проверять. Зато так я не раню его и не разрушу неустойчивый мир подростка.
– Я не думал, что вы такая подлая обманщица, – выпалил он и пулей выскочил из класса, хлопнув за собой дверью.
Где он услышал обман? Неужели следил за мной и знает, что у меня никого нет?
Через несколько дней прозвучал долгожданный звон выпускного колокольчика, оповещая о завершении самого тяжелого года преподавания в моей жизни.
***
За годы работы в элитной школе мои нервы расшатались до предела. В какой-то момент пришло осознание, что моё спокойствие все же дороже всяких квартир в Москве и бутербродов с красной икрой. Но просто так я уйти не могла. Мне требовалось отработать в этой школе пять лет, прежде чем подавать прошение об увольнении. Да и идти абы куда мне тоже совершенно не хотелось. И поскольку вариант преподавания в школе я более не рассматривала, начала
