живот, спина, ноги. Разумеется, обнаженные.
Этого только не хватало!
Борисоглебский выругался на Сашкин манер – цветисто и с чувством, – поправил галстук, достал из папки – непонятно зачем – текст выступления на завтрашнем совещании у министра иностранных дел и, хмурясь, уставился в него, не понимая ни слова.
Черт! Не вовремя эта Кира появилась! Сосредоточиться на делах теперь не удастся.
А с другой стороны, что, собственно, произошло? Подумаешь, увидел знакомую. Чего это он разволновался? Даже возбудился! Прям как мальчик в пубертатном периоде! Неужели все еще под впечатлением от проведенной с ней ночи? Единственной, между прочим!
Бред!
Чтобы вернуться в прежнее рабочее состояние, Андрей сделал несколько дыхательных упражнений, которые всегда помогали успокоиться. Диафрагмальное дыхание действовало лучше всех и обычно срабатывало сразу. На всякий случай он попробовал еще технику 4–7–8 и наконец почувствовал, что «незапланированная» Кира выскочила из головы.
Туда ей и дорога!
Совещание в Следственном комитете Петербурга ожидаемо оказалось скучным, и Борисоглебский стал думать о других делах, пытаясь сохранять сосредоточенный и внимательный вид. Впрочем, фиксировать ключевые позиции не забывал. Теперь он будет курировать северо-западное направление, а значит, в Питере появляться часто. Надо понять расклад, выстроить правильные траектории и не менее правильные связи. Без этого никак.
За трибуну пригласили очередного докладчика – фамилию он прослушал, – и Андрей поднял голову, когда тот заговорил. Вернее, та, потому что докладчиком оказалась эта самая Кира.
Теперь на ней была форма и майорские погоны. Андрей чуть не присвистнул от удивления. Дурацкая привычка с детства.
Так она в Следственном комитете работает? Хорошенькие дела!
Кашлянув, он выпрямился в кресле и вытянул шею. Кира докладывала о результатах того самого дела, к которому некое отношение имел и он сам. Выходит, они сотрудничали, не встретившись при этом ни разу.
Вот так сюрприз!
Борисоглебский нагнулся к соседу:
– Прослушал фамилию докладчика.
– Смородина.
– А она кто?
– Начальник отдела.
– Спасибо. Извините.
Итак, Кира – это не простая Кира, а… Кира сложная и потому еще более загадочная.
Странно, что там, в самолете, ему даже в голову не пришел такой вариант. Наверное, потому, что в ее красоте не было решительно ничего полицейского. Женщины, работающие в органах, все такие жесткие, такие суровые, такие закрытые. А эта, казалось, совершенно из другой оперы.
И вот те на!
Заканчивая выступление, майор Смородина обвела глазами аудиторию, на мгновение задержалась взглядом на нем и вышла из-за трибуны, сохраняя на лице отстраненное выражение. Ни одна жилка не дрогнула.
Может,
