обнаружено, лежали на земле в позе распятия, и у каждой на груди был вырезан зигзаг молнии. У одной еще при жизни. Вроде ничего особо жуткого, и все же раскромсанные тела жертв стояли перед глазами еще долго.
Серия – это всегда головная боль. Особенно, если убийства носят ритуальный характер. Маньяка искали активно, ожидали новых случаев, но убийца как сквозь землю провалился. Просто исчез с лица земли.
Отпечатков он не оставил ни на одном из трупов. Ни ДНК, ни других следов. Словно маньяк был бестелесным существом и по воздуху летал.
Летал, летал, а потом растворился в эфире. Или улетел с попутным ветром.
После всего, что случилось, молодую сотрудницу, конечно, никто ни в чем не обвинял. Не только она, все проиграли.
Киру даже похвалили за тщательный сбор данных, но она себя так и не простила.
Плохая примета – начинать с глухаря.
Кира сняла фотографию с полки.
Гордо поднятая голова. Прямой, несколько надменный взгляд. Светлые локоны. Светская красавица. Богатая наследница. Весь мир в кармане. Живи да радуйся.
Фотография жениха в деле тоже была. Этакий мачо, лощеный красавец в костюмчике за десять тысяч фунтов стерлингов.
Они подходили друг другу. Хозяева жизни. Успешные и счастливые.
Как не похож Андрей на прежнего себя.
Пытается быть прежним, но глаза выдают. Нет в них незамутненной радости бытия.
Однако Ирина не забыта. Везде на полках после долгого отсутствия хозяина пыль, а на фотографии – нет. Значит, держал в руках. Смотрел. Вспоминал.
Кира поставила фотографию на место и вернулась в комнату.
– У меня есть тост, – объявил Андрей, увидев ее. – Предлагаю выпить за здоровье «Аэрофлота», который свел нас на одном рейсе в салоне бизнес-класса. Мы ведь еще не пили за это.
Он протянул Кире бокал, но она подошла и прижалась всем телом. Теплым, разогретым после горячего душа.
Борисоглебский вдруг почувствовал: что-то изменилось. Она изменилась. Иначе взглянула, иначе обняла.
Андрей мгновенно подобрался.
– Ты что?
Кира пожала плечами, взяла бокал и улыбнулась.
– Ничего. Просто давно тебя не видела.
Она не хотела расставаться с Андреем и в то же время ждала, когда он уедет в Москву. Нужна была холодная голова, а присутствие Борисоглебского не давало сосредоточиться.
Наконец выходные закончились. В понедельник Кира примчалась в отдел в начале восьмого и подняла материалы того самого дела. Разумеется, это не все, понадобится запрос в архив, но и того, что смогла найти, было достаточно, чтобы попытаться воспроизвести события.
Она снова и снова просматривала записи, хотя не смогла бы ответить на вопрос – зачем. Что-то тянуло, цепляло. Фотография как будто сковырнула рану, а та оказалась не до конца зажившей и стала кровоточить.
Ощущения
