тишина, и когда я засыпала, он свободно бродил, не мешая потоку – полнейшему шуму – моих мыслей.
Но теперь было похоже, будто я в кои-то веки вторглась к нему.
Во сне я очутилась в старинной комнате, увитой виноградными лозами. Старый деревянный потолок прогнил, пропуская лучи света под сенью зелени. Надо мной щебетали птицы, летний день стоял теплым и ясным, несмотря на холодный, обветренный камень вокруг.
Никак не могла вспомнить, как попала в эту комнату. Как и все сны, он не имел начала и конца. В центре помещения стоял камень, широкий и высокий, как стол. На камне сидел мужчина в золотых доспехах, давно утративших былой блеск. Он был в возрасте, старше моего отца, мрачный и суровый. Мужчина без колебаний нес тяжесть доспехов – его сила укоренилась глубоко. На бедре покоился древний ржавый меч с вырезанными на рукояти скрученными ветвями.
Задумавшись, мужчина опустил голову на перчатки, не замечая моего присутствия.
Шаркая ногами по усыпанному листвой полу, я ждала, пока он поднимет взгляд.
Когда он наконец увидел меня, я ахнула, распознав острый взор его неестественных, кошачьих желтых глаз – широкие радужки и узкие зрачки.
На мгновение мужчина замер. Я поняла, что застала его врасплох, вторгшись в момент – место, – которое Кошмар не собирался мне показывать.
Комната исчезла, пение птиц стихло. Деревья заменили высокие полки, набитые книгами, талмудами и свитками. На месте камня появился прочный стол, вырезанный из вишневого дерева. Я стояла в библиотеке дяди, и у меня перехватило дыхание.
Мужчина в доспехах испарился. Вместо него появилось существо – скорее животное, чем человек. На спине у него рос грубый черный мех. Он сгорбился над столом, длинные пальцы не позволяли определить, где кончается плоть и начинаются когти. Пушистый и длинный хвост угрожающе хлестал – как у разъяренной кошки, – а заостренные уши подергивались в мою сторону.
Я наблюдала за ним, и в животе у меня завязывались узлы от восхищения и ужаса.
Он сузил желтые глаза.
– Явилась шпионить?
Я запнулась, не зная, что ответить. Очевидно, он злился. Тем не менее я не причастна к созданию своих сновидений. Я вдохнула, набираясь храбрости.
– Кем был тот мужчина в доспехах?
Кошмар провел когтем по столу, царапая дерево. Его губы, темные и тонкие, изогнулись.
– Боюсь, тем, кто давно умер.
Я стояла в центре дядиного ковра из овечьей шкуры, знакомая текстура холодила босые ноги. Так странно слышать голос и почти никогда не видеть лица, стоящего за ним. Я внимательно изучала черты, темный рот и короткие, неровные зубы. Существо, Кошмар, человек – кем бы он ни был, он точно создан быть призраком, достаточно устрашающим, чтобы напугать любого.
Когда края библиотеки потускнели, я выпалила:
– У него были желтые глаза.
Цокнув языком, Кошмар улыбнулся. Он сидел, взгромоздившись
