в темноту коридора, бросив напоследок:
– Спокойной ночи, мисс Спиндл.
Кровать заманила меня в ловушку в считаные мгновения. Я закрыла глаза и расслабилась, отбросив мысли о братьях Ю в темное блаженство сна.
И все же, даже когда меня охватила нега, я не могла не задаться вопросом, как Рэйвин Ю получил предупреждение о дурных манерах Эмори – и пришел, чтобы отогнать брата, несмотря на то, что в тот вечер его не было рядом с большим залом.
Глава пятая
Дневной свет ударил по векам. Открыв их, я приглушенно вскрикнула: на меня уставились четыре глаза. Димия и Ная сидели по разные стороны кровати и смотрели на меня, как стервятники.
Я села, голова была тяжелой.
– Который сейчас час?
– Почти полдень, – объявила Ная.
Димия, будучи гораздо менее деликатной, чем сестра, наклонилась ко мне так близко, что я могла разглядеть прыщики на ее подбородке.
– Мы видели, как ты покидала зал с Эмори Ю.
Я недоуменно моргнула.
– И где здесь вопрос, Димия?
Моя дверь с грохотом распахнулась. Я села в кровати, прищурившись, когда Нериум шагнула в комнату.
– Спящая принцесса наконец-то проснулась, – сказала она с бесчувственной улыбкой, проводя ногтями по дверному косяку. Когда ее резкий взгляд переместился на дочерей, стоящих по обе стороны от моей кровати, улыбка испарилась. – О чем вы говорите?
– О Эмори Ю, – сказала Димия, захлопав ресницами. – Он безумно красив.
Нериум захихикала.
– Он не из тех, кого держат подле себя утонченные юные леди. – Ее взгляд обратился ко мне. – Даже тебе было бы лучше его избегать, Элспет.
Я вылезла из постели.
– Твой совет, как всегда, ценен, Нериум. – Я подошла к умывальнику и плеснула свежей водой на лицо. Если она и была теплой, то явно много часов назад. Сейчас вода стала настолько холодной, что обжигала. – И если хочешь знать, Эмори Ю вел себя как полнейшая свинья.
Брови моих сводных сестер поднялись в двойном выражении любопытного удовлетворения. Даже Нериум наклонилась, ожидая сплетен.
– В этом мальчике есть что-то жутко странное, – произнесла Ная, заправляя прядь золотистых волос за ухо. – Если он не запирается в своих покоях из-за какой-то новой болезни, то напивается как бродяга и рассказывает странные вещи. – Она шагнула ко мне, в ее голосе звучало плохо скрываемое волнение. – Он сказал тебе что-нибудь… странное?
Маслянистый смех Кошмара прилип к уголкам моих мыслей.
Я вздрогнула, ощутив холод не только от воды.
«Он упомянул желтые глаза. Откуда он мог знать о твоих глазах? Думаешь, он…»
«…знает, что в темных уголках твоего разума бродит пятисотлетний монстр?»
«Это невозможно. – Я потянула за подол ночной рубашки. – И все же… было в нем что-то такое нервирующее».
Я видела, как на лицах
